ЧАСТЬ 2. СОЗИДАТЕЛИ

ГЛАВА 1. ГИГАНТСКИЙ ИМПУЛЬС

Крупица Солнца

Обезьяна, сбросив кокосовый opex с вершины пальмы, спешит вниз, чтобы насытиться мякотью плода. Она постигла элементарную связь между причиной и следствием, между целью и способом ее достижения. Она знает, что не способна ни раздавить, ни разгрызть этот орех. Она научилась использовать в своих целях силу тяжести.

Человек не сильнее высших обезьян. Но умнее. Он начал применять, а затем и изготавливать орудия. Положив кокосовый орех на большой камень, он раскалывает его другим камнем. Обезьяна не может постичь того, что удар камнем по ореху заменяет падение ореха на камень. Человек же понял, что простой нажим даже тяжелого камня не даст того, к чему приводит резкий удар более легким.

Как много веков должно было пройти, прежде чем подобные простые соображения привели к механике Аристотеля, а затем к принципу относительности! Сколь разнообразны последствия первых ударов камней по орехам и палиц по черепам диких зверей! Молот древнего кузнеца выполнял ту же функцию, которой служит молот в любой современной кузнице. Плавным взмахом молотобоец передает энергию своих мышц молоту, поднимая его и со все возрастающей скоростью обрушивая на заготовку. Огромный импульс, скопленный молотом во время взмаха, в мгновение ока деформирует заготовку, раз за разом превращая ее из грубой болванки в лемех плуга или ось повозки. Самые совершенные пневматические и электрические молоты выполняют ту же задачу - скопить в себе энергию сравнительно маломощного источника и выплеснуть ее в нужный момент в виде сокрушающего импульса.

Каждый раз, когда человек овладевал новым видом энергии, он стремился найти возможность запасать ее и потом мгновенно высвобождать. Так было и с электричеством. Еще в 1745 году некто Мушенброк в голландском городе Лейдене соорудил сосуд, способный запасать электричество, и поражал соседей яркими громыхающими разрядами. Тогда всем казалось, что молния покорена и скоро будет служить людям.

Но и в наши дни, когда электрические искры обрабатывают твердые сплавы, незримо трудятся в автомобильных двигателях, молния остается лишь грозным и опасным явлением природы, а лейденские банки можно увидеть только в школьных кабинетах физики. На смену им пришли разнообразные конденсаторы, без которых немыслим ни радиоприемник, ни телевизор, ни современный маяк, ни лампа-вспышка, помощница фотографа. Электрическая энергия, запасенная в виде заряда конденсатора, может высвободиться за очень короткие промежутки времени, порождая яркие сполохи сигнальных ламп современных самолетов.

Импульсные лампы, наполненные инертным газом ксеноном, батареи конденсаторов, накапливающих электрическую энергию для питания этих ламп, являются сейчас необходимыми элементами большинства лазеров, использующих кристаллы, стекла и жидкости в качества активного материала, способного генерировать вспышки когерентного света.

Именно лазеры позволили ученым достичь наибольшей концентрации энергии. Энергия сосредоточивается в огромных по мощности пучках света, сжатого до размеров, не превышающих одного микрона. История борьбы за сверхвысокие мощности интересна не только сама по себе, но и как прелюдия к не менее захватывающему будущему. Сверхмощные импульсы света в прямом и переносном смысле освещают один из многообещающих путей к покорению энергии термоядерного синтеза. Возможно, именно так человечество овладеет неисчерпаемыми источниками ядерной энергии, сохранив уголь и нефть, торф и древесину от уничтожения в топках.

Физики знают: для того чтобы два ядра тяжелого водорода - дейтерия могли слиться друг с другом, образуя ядро гелия и высвобождая порцию энергии, она должны столкнуться между собой с огромными скоростями. Только при этом могут быть преодолены силы взаимного отталкивания одноименных зарядов ядер. Силы, защищающие ядро от ему подобных, крепче лат средневековых рыцарей. Чтобы придать ядрам дейтерия нужную скорость, следует нагреть их до температуры в несколько десятков миллионов градусов. Но одного этого недостаточно. Ведь ядра нельзя точно направить одно на другое, с тем чтобы они обязательно столкнулись между собой. Столкновение - дело случая. И чтобы такие случаи реализовались в достаточном количестве, нужно на некоторое время удержать раскаленный газ в ограниченном объеме, несмотря на огромные скорости, заставляющие его рассеиваться в пространстве.

Итак, нагреть и удержать. Но как нагреть и как удержать? Первый обнадеживающий путь указал академик И. Е. Тамм: нагреть электрическим разрядом и удержать силой магнитных полей. Этот путь привлек многих ученых. Но никто еще не прошел его до конца. Никто не достиг вожделенной цели.

Главная причина в том, что при помощи электрического разряда невозможно осуществить достаточно быстрый нагрев. И даже сегодня мощная магнитная ловушка не способна удержать от расширения плазму, когда ее температура превышает миллион градусов...

Соревнование между природными свойствами атомов и ухищрениями людей кончается не в пользу последних. Тепловое движение, стремящееся разметать атомы, пока что берет верх над удерживающими силами ловушки и способностью мощного электрического разряда продолжать нагрев разлетающейся плазмы.

Ни ускорить до нужной величины процесс нагрева, ни увеличить время удержания плазмы пока не удается, хотя опыт советских ученых под руководством академиков Л. А. Арцимовича и М. А. Леонтовича на установках типа «Токамак» привел их на самый порог поставленной цели.

А вот другой путь. В вакуумную камеру выстреливается льдинка замороженного дейтерия. Мощная вспышка лазера встречает льдинку в центре камеры. Мощность лазерного луча столь высока, что льдинка, температура которой первоначально близка к абсолютному нулю, мгновенно превращается в крупинку Солнца. Температура ее приближается к бушующей в недрах звезды, а плотность все еще очень велика. Ведь за то мгновение, пока длится вспышка, частицы, уже набрав колоссальную скорость, еще не успели заметно сместиться в пространстве.

В этой адской температуре порваны связи между ядрами и электронами. Атомов дейтерия уже нет. Пылает плазма из ядер дейтерия - дейтонов и свободных электронов. Сталкиваясь между собой, дейтоны образуют ядра гелия. Температура при этом еще больше нарастает. Сопутствующие реакции порождают свободные нейтроны. Еще несколько мгновений - и рукотворная звездочка гаснет. Плазма, быстро остывая, разлетается по вакуумной камере.

А ученые еще долгими часами вглядываются в записи приборов. Долгими месяцами думают над тем, как подготовить очередной опыт, следующий шаг к покорению энергии атомных ядер.

И каждый из таких филигранных опытов требует одновременного применения наиболее выдающихся достижений современной науки - криогенной техники, высокого вакуума, сверхмощных лазеров и автоматики, не менее сложной, чем та, которая направляет зенитный наряд в сверхзвуковой самолет.

О каждой из этих областей можно написать целую книгу, но наша книга о лазерах. Поэтому здесь речь пойдет о том, как появились и как работают лазеры способные зажечь рукотворную звезду. Лазеры, дающие гигантские по мощности импульсы света.

Был бы факт

Первый лазер, подобно первому паровозу, был весьма несовершенным. Он перерабатывал в свет примерно пять сотых процента энергии, запасенной в конденсаторах, питавших лампу-вспышку. Это была, конечно, ничтожная мощность. И все же уже излучение первых лазеров обладало замечательными свойствами. В отличие от света обычных ламп, уходящего во все стороны, оно образовывало узкий слаборасходящийся луч. Диаметр луча при выходе из лазера составлял примерно сантиметр и увеличивался до двух сантиметров только на расстоянии в метр. Энергия вспышки составляла один джоуль. Примерно такую энергию излучает за одну секунду лампочка карманного фонаря мощностью в один ватт. Но лазер излучал эту энергию всего за тысячную долю секунды. Для того чтобы излучить один джоуль за тысячную долю секунды, необходима лампа мощностью в целый киловатт. Но обычная лампа не способна образовать узкий луч. Свести весь свет, излучаемый лампой, в луч, подобный лучу лазера, невозможно.

Уже через несколько лет, прошедших после появления первых лазеров, возможности новых приборов чрезвычайно возросли. Увеличение размеров и качества искусственных рубинов привело к увеличению энергии лазерной вспышки до сотен джоулей. Применение в лазерах специального стекла, содержащего ионы редкоземельного элемента неодима, дало еще более высокие энергии. Неодимовый лазер способен давать вспышки, энергия которых составляет многие килоджоули.

Такой рост энергии позволил применить лазеры для технологических целей в промышленности, для измерения расстояний в геодезии и астрономии, для лечения больных и, конечно, для различных исследовательских целей. Новые возможности, заманчивые цели требовали дальнейшего наращивания мощности лазеров.

Но увеличивать мощность лазерного излучения пpoстым повышением энергии отдельных лазерных вспышек становилось все труднее и труднее. Промышленность практически достигла предела увеличения размеров рубиновых стержней. Изготавливать большие активные элементы из неодимового стекла значительно проще, но и здесь каждый следующий шаг требует колоссальных усилий и больших затрат.

Достигли практического предела и импульсные лампы, излучающие свет, возбуждающий активный материал лазера.

Оставалась возможность увеличить мощность лазерной вспышки, сокращая продолжительность лазерного импульса при той же энергии. Но для этого нужно увеличивать и мощность импульсных ламп накачки, чего, в свою очередь, тоже можно добиться, лишь сокращая длительность их вспышки. Однако такой путь оказался нереальным из-за быстрого разрушения ламп накачки.

Принципиально новый путь уже через год после появления первого лазера указал Р. Хеллворс. Его идея явилась результатом критического анализа процесса генерации лазера, активным веществом которого является кристалл или стекло, возбуждаемые светом ламп накачки. Оказывается, импульс света, излучаемого таким лазером, обычно имеет сложную структуру.

В большинстве случаев каждая вспышка лазера состоит не из монолитного импульса, а из множества отдельных вспышек, пичков, длительность которых составляет лишь миллионные доли секунды. Такие пички хаотически следуют один за другим с интервалами, равными обычно тоже миллионным долям секунды.

Почему же возникает такая сложная картина?

Этот вопрос не мог не волновать физиков, так как они понимали, что мощность лазера, таким образом дробится на мелкие беспомощные порции.

Чтобы бороться с явлением, надо понять его. Что же происходит в кристалле или стекле при генерации? И физики снова мысленно оценивали каждую деталь лазера. Все знакомо, все тысячи раз ощупано...

В обычном состоянии активные ионы, обеспечивающие работу лазера,- ионы хрома в рубине или ионы неодима в стекле - находятся в основном энергетическом состоянии. Весь активный элемент пребывает в тепловом равновесии с окружающей средой.

А после начала вспышки импульсной лампы накачки? Активные ионы поглощают ее свет и постепенно во все возрастающем количестве переходят в возбужденное состояние.

Все это тоже было хорошо известно. Известно и то, что, как только число возбужденных ионов достигнет определенной величины, называемой порогом возбуждения, в лазере начнется генерация - лавинообразное возрастание числа фотонов. И генерация эта вызвана дружным переходом массы возбужденных ионов обратно в основное состояние. Как только вследствие испускания фотонов количество активных ионов станет недостаточным для поддержания генерации, генерация прекратится. Только под влиянием света ламп накачки может начаться новое увеличение числа активных ионов. Как только вновь будет достигнут порог генерации, возникнет излучение следующего пичка и так далее - до угасания вспышки лампы накачки.

Долго ученые пытались форсировать режим ламп, накачки. Но, увеличивая энергию ламп накачки, удавалось увеличить лишь количество отдельных пичков, но не мощность каждого из них.

Тогда, может быть, попытаться изменить сам процесс генерации?

Хеллворс решил попытаться достичь цели, добившись увеличения числа возбужденных ионов к моменту начала генерации, подняв порог возбуждения лазера. Он знал, что величина порога возбуждения зависит от многих причин, прежде всего от свойств активных ионов, длины активного элемента и отражающей способности зеркал. От тех же характеристик лазера зависела и мощность отдельного пичка. Он понимал, что самый простой способ - уменьшить коэффициент отражения одного из зеркал. При этом действительно, прежде чей лазер начнет генерировать, в активном веществе должно накопиться большее число возбужденных ионов, чей в случае, когда оба зеркала отражают хорошо.

Но запасти большую энергию к началу генерации не достаточно для того, чтобы она полностью превратилась в излучение лазера. Малый коэффициент отражения выходного зеркала увеличивает не только порог, после которого начинается генерация, но и вызывает ее прекращение при большем запасе невысветившейся энергии. Итак, простой путь ведет в тупик.

Но Хеллворс нашел выход. Нужно, решил он, суметь быстро менять отражающую способность зеркала. Пусть она будет плохой до начала генерации и хорошей после того, как генерация началась. Можно заслонять зеркало неотражающим затвором и затем в нужный момент открывать его. Можно перед началом работы ламп накачки отклонять зеркало от правильного положения и возвращать в нужное положение лишь тогда, когда в активном веществе накопится достаточное количество возбужденных ионов.

Результаты первых же опытов превзошли все ожидания. Между выходным стержнем и зеркалом поставили затвор. Он открывался в тот момент, когда энергия, запасенная в активном веществе, достигала максимума. Неизвестно, ожидал ли Хеллворс увидеть то, что произошло в момент открытия затвора.

Не было ничего похожего на привычную работу лазера. Вся энергия, запасенная в активном стержне, выплеснулась в одном импульсе излучения. Хеллворс назвал его гигантским. Мощность излучения в импульсе превзошла десять миллионов ватт! Удивительной была и длительность импульса. Он продолжался лишь несколько стомиллионных долей секунды. И он был один. Хаотические пички не появлялись. В корне изменился весь процесс генерации.

Условия игры

Один из моих знакомых физиков в таких случаях говорит: «Был бы факт, а объяснение найдется».

Вот как объяснил своим коллегам возникновение гигантского импульса в лазере удачливый Хеллворс:

«Для генерации лазера необходимо одновременное наличие двух факторов - активное вещество должно быть возбуждено, а резонатор должен обеспечивать достаточно сильную обратную связь, чтобы при доступном уровне возбуждения был достигнут порог самовозбуждения. Радиолюбитель увидит в этом много общего с условием самовозбуждения обычного лампового генератора. Возбужденный активный стержень, подобно радиолампе, поставляет в генератор энергию. Зеркала, образующие оптический резонатор, подобно катушке обратной связи, заставляют электромагнитные волны многократно циркулировать в системе, причем каждый замкнутый цикл сопровождается усилением, увеличением энергии волны.

В случае лазера, имея в виду энергию электромагнитной волны, удобнее говорить о числе фотонов, пролетающих через сечение активного стержня. Если условие самовозбуждения выполнено, то с каждым пролетом через стержень происходит лавинообразное увеличение числа фотонов. Очень важно, что скорость развития этой лавины не остается постоянной, а все возрастает по мере увеличения числа фотонов. Еще Эйнштейн определил это такими словами: вероятность испускания фотонов под влиянием световой волны пропорциональна плотности энергии в этой волне. Но, пользуясь терминологией радиоинженеров, можно, говоря о качестве оптического резонатора, оценить его понятием добротности. Хороший резонатор имеет большую добротность, плохой резонатор - малую добротность. Если резонатор образован двумя хорошими зеркалами, его добротность велика. Закройте одно из зеркал, и резонатор перестанет существовать, его добротность упадет до нуля, обратная связь в лазере прекратится. Генерация не возникнет.

Итак, - развивал свою мысль Хеллворс, - если лазер работает в обычном режиме, без управления добротностью, он генерирует серию хаотических пичков, совокупность которых образует лазерный импульс. Перед началом каждого пичка возбуждение активного вещества лишь немного превышает пороговое значение. Но и к концу этого пичка возбуждение активного вещества очень слабо опускается ниже порога. Продолжающееся действие ламп накачки создает условия для возникновения нового пичка. И так до тех пор, пока лампа накачки не истощит энергию, накопленную в конденсаторах.

В отличие от только что описанного режима свободной генерации в режиме управления добротностью активной вещество запасает в себе большую энергию. В момент включения полной добротности резонатора порог самовозбуждения оказывается превзойденным в несколько раз. При этом лавина самовозбуждения развивается так быстро и так интенсивно, что в одном-единственном импульсе высвечивается практически вся энергия, запасенная в веществе. Его возбуждение срабатывается не допорогового значения, а практически до нуля. Вещества разом освобождает всю энергию, запасенную им в процессе накачки. Вот и все. Я изложил вам условия игры. Игры в гигантский импульс».

Ученые многих стран включились в нее. После пионерской работы Хеллворса они начали совершенствовать методы генерации гигантских импульсов. Работа шла в двух направлениях: одно - совершенствование методов управления добротностью и второе - разработка материалов и конструкций, способных запасать большую энергию, поступающую от ламп накачки.

Было предложено и испытано множество различных методов управления добротностью. Жизнеспособными оказались три. Только они могли совместить быстродействие, надежность и малую величину потерь энергии в самой системе управления.

Теперь уже трудно сказать, кто предложил наиболее простую и достаточно эффективную систему с вращающейся призмой. То была изящная и легковыполнимая конструкция. В ней стеклянная призма, две грани которой перпендикулярны, и равны друг другу, заменяет собой одно из зеркал. Призма вращается при помощи маленького моторчика со скоростью нескольких десятков тысяч оборотов в минуту. Генерация возникает после включения ламп накачки в тот момент, когда передняя грань призмы в первый раз станет перпендикулярно оси резонатора. Обычно поджог ламп накачки осуществляется автоматически и связан с положением вращающейся призмы. Это обеспечивает достаточно хорошее воспроизведение условий генерации, а значит, увеличивает энергию гигантских импульсов.

Эта система сразу появилась во многих лабораториях и завоевала симпатии лазерщиков своей доступностью. Но скоро обнаружилось что-то вроде «врожденного порока». Скорость перехода от малой добротности резонатора к большой оказалась ограниченной. И ничего нельзя было поделать. Ведь призмы только постепенно занимают нужное положение. Не все сечение активного вещества одновременно охватывается процессом генерации. Казалось, можно уменьшить эти недостатки, увеличивая скорость вращения. Попробовали. Но скоро исчерпали все возможности. Порок был неустраним. Предел определяется прочностью материалов, неспособных противостоять огромным центробежным силам. Увы, пришлось прекратить поиски в этом направлении и усилить разработку других систем.

Вскоре на страницах научных журналов появились Упоминания об электрическом затворе. Применившие его писали, что он свободен от недостатков системы вращающейся призмы. Он переходит из закрытого cостояния в открытое под действием электрического импульса, поэтому переход совершается всего за стомиллионные доли секунды. Причем переключение происходит одновременно но всему сечению затвора. Автор этого способа, однако, не скрывали, что недостатков затвора является неполное просветление. Даже в открытом состоянии потери в нем не падают до нуля. Вот почему пришлось искать следующий способ. Третий способ...

Роман вещества и энергии

Но будет ненужным отступлением от истины утверждать, что лазерщики в ожидании дальнейших успехов на пути получения гигантского импульса сидели сложа руки. Конечно, нет. Многих вполне устраивали достигнутые мощности, и они с энтузиазмом пользовались ими в своих очередных научных исследованиях. Поэтому оставим на время тех физиков, которые ищут третий способ, и вернемся к ним, когда они его найдут. А пока поинтересуемся теми результатами, к который привели два первых способа.

Создание лазеров, генерирующих гигантские импульсы излучения, дало гигантский импульс не только дальнейшему развитию лазерной техники, но послужили мощным толчком, открывшим неожиданные перспективы в других областях и приведшим к появлению новых научных направлений.

Одним из них явилась нелинейная оптика. Еще в лазерную эру замечательный оптик академик С. И. Вавилов предвидел, что под действием света большой интенсивности свойства вещества должны изменяться. При этом уравнения, описывающие распространение света, усложняются. Они становятся нелинейными. Оттуда и название нового раздела оптики. Но до создания лазеров не удавалось создать источники света, мощность которых позволила бы непосредственно проведя соответствующие опыты. Тем не менее глубокая физическая интуиция позволила Вавилову найти единственный путь, по которому экспериментатор мог войти в недоступную область нелинейной оптики. Этот путь был основан на использовании резонансных явлений.

Имеется множество примеров, когда слабая сила, действующая в резонанс, вызывает постепенное нарастание колебаний, достигающих большой, иногда разрушительной интенсивности. Так, отряд солдат, проходя через один из петербургских мостов, разрушил его только потому, что, шагая в ногу, случайно попал в резонанс с собственными колебаниями моста.

Систематические исследования привели к успеху. Наблюдая поглощение света в области спектральных линий некоторых молекул, Вавилов и его сотрудники обнаружили, что величина поглощения уменьшается по мере увеличения интенсивности падающего света. Среда «просветлялась» в полном соответствии с предсказаниями. Кто мог ожидать, что отсюда впоследствии возникнет затвор для модуляции добротности лазеров, тот третий способ увеличения мощности импульса лазера, о котором мы только что условились пока не говорить?

Так мы и сделаем на время, пока не узнаем о том, что внес лазер в нелинейную оптику и оправдал ли он предсказания Вавилова.

В замечательной книге «Микроструктура света» Вавилов наряду с этим опытом рассматривает причины, по которым и другие характеристики вещества должны зависеть от интенсивности света. Он описывает, как должны протекать соответствующие явления, предвещая будущее развитие науки.

Наступил 1961 год, который можно считать началом современного этапа развития нелинейной оптики. Его открыли опыты П. Франкена и сотрудников, которые в середине 1961 года наблюдали, как при прохождении луча рубинового лазера через прозрачный кристалл возникло слабое фиолетовое свечение.

То был типичный нелинейный процесс - удвоение частоты колебаний. Конечно, этот опыт был воспринят как сенсация. Теперь, при наличии лазеров с управляемой добротностью, такой эксперимент доступен любой лаборатории и может послужить лабораторной работой Для студента.

В Московском университете С. А. Ахманов и В. Хохлов проанализировали опыты Франкена и, основываясь на глубоком понимании природы волновых процессов и нелинейной теории колебаний, установили, что надо сделать, чтобы умножение частоты в оптике стало столь же эффективным, как в радиодиапазоне. Они доказали, что нужно создать особые условия, при которых были бы равны скорости основной волны, возбуждаемой гигантским импульсом лазера, и волны удвоенной (или утроенной) частоты, возникающей в веществе. И они реализовали свои предсказания.

Они же создали новый тип лазера - параметрический генератор света, - который представляет собой по существу, преобразователь частоты и перерабатывает гигантский импульс лазерного излучения в излучение, частота которого может по желанию экспериментатора принимать любое значение в широком диапазоне световых воли. Но этим не ограничились те новые истины, которые добыл лазер в области нелиненой оптики.

Нелинейная оптика тесно связана с явлением рассеяния света на акустических волнах - с так называемым рассеянием Мандельштама - Бриллюэна; с комбинационным рассеянием, открытым одновременно Манделыштамом и Ландсбергом в нашей стране и Раманс) и Кришнаном в Индии. Гигантские импульсы света, излучаемые лазерами с управляемой добротностью, придали этим и некоторым родственным явлениям большое практическое значение. Например, вынужден комбинационное рассеяние гигантского импульса света позволило создать лазер нового типа. Вынужденное рассеяние Мандельштама - Бриллюэна в режиме гигантских импульсов должно, как указали Прохоров и сотрудник Ф. В. Бункин, ограничивать возможно твердотельных лазеров, приводя к саморазрушению тинного вещества.

Басов и Крохин, по-видимому, первые указали возможность применения гигантских импульсов для лазерного нагрева плазмы как на путь к управляем» термоядерным реакциям. В Физическом институте имени П. Н. Лебедева и Басов и Прохоров со своими сотрудниками почти одновременно шагнули в область температур, превышающих миллион градусов, и наблюдал появление свободных нейтронов.

Однако оказалось недостаточно применить лазер с управляемой добротностью. Даваемый им гигантски импульс пришлось дополнительно усилить. Это был» увлекательная работа. Она привела к удивительным результатам.

Здесь перечислены лишь некоторые последствия, связанные с применением гигантских импульсов лазерного света. Работа с ними столь перспективна, что она захватывает в свою орбиту все новые лаборатории, все новые коллективы.

Роман вещества и энергии

Проникновение лазерного света в глубь вещества скрывает такие сокровенные свойства материи, такие неизвестные до сих пор особенности самого света, что можно, пожалуй, сказать - начинается новая страница физики, новый роман вещества и энергии. Об этом мы еще расскажем. А сейчас время узнать, как идут дели с увеличением мощности гигантского импульса. Самое время, так как его ждут, как мы теперь знаем, интереснейшие задачи.

Третий способ

Представьте себе узкий стеклянный или кварцевый сосудик, между плоскими стенками которого налита жидкость - раствор одного из химических красителей. Выбранный краситель отличается тем, что, сильно поглощая излучение лазера, он мгновенно выцветает, становится прозрачным. Процесс, близкий к тому, от которого страдали модницы и изготовители дешевых тканей, быстро выцветавших под лучами солнца.

В данном же случае эта особенность положена в основу управления генерацией лазера. Так называемый нелинейный затвор. Тот самый третий способ, о котором мы хотели узнать.

Если сосудик с таким красителем поставить перед одним из зеркал лазерного резонатора, зеркало окажется закрытым. Добротность резонатора упадет до нуля. Обратная связь станет невозможной. Создается впечатление, что генерация не начнется, сколь сильно ни будет возбуждено активное вещество. Но это не так. При больших уровнях возбуждения усиливающая способности активного вещества становится весьма значительной. Даже несколько фотонов, случайно испущенных активными ионами вдоль лазерного стержня, уже за один пролет по направлению к сосудику с красителем вызову появление такого количества вынужденных фотонов, чтя их поглощение в красителе вызовет его заметное выцветание и просветление.

В результате часть фотонов пролетит сквозь приоткрывшийся затвор к зеркалу и обратно к активному веществу. Так начнется действие обратной связи, а значит, возникнет самовозбуждение лазера. Скорость развития процесса оказывается очень большой, ибо лавинообразное размножение фотонов в активном веществе вызывает столь же лавинообразное просветление крае теля, а значит, увеличение обратной связи. Так рождался гигантский импульс.

Стремление достичь еще большей мощности лазерных импульсов, еще сильнее сократить их длительности заставило ученых внимательно изучить процесс возникновения и развития гигантских импульсов.

Существенный успех увенчал усилия Басова, Летохова и их сотрудников. Летохов был, пожалуй, первым, подчеркнувшим роль флуктуации в зарождении и развитии гигантского импульса.

Как только излучение накачки обеспечит достаточно сильное возбуждение активного вещества, отдельные фотоны, излучаемые возбужденными ионами по законам случая, будут вызывать независимые миниатюрные микролавины. Развитие большинства из них обрывается на границе активного вещества или при встрече с затвором. Едва затвор немного приоткроется, множество микролавин, родившихся непосредственно перед этим и летящих в подходящем направлении, положат начало процессу самовозбуждения, хотя вначале их интенсивность может различаться в десятки раз.

Эксперимент дал неожиданный результат: гигантский импульс не является гладким, как казалось ранее. Он сложен из совокупности еще более коротких импульсов! Что это?! Движение по кругу? Ножка, подставленная светом ученым, которые так долго, так упорно стремятся покорить его?

Ведь еще. Хеллворс дисциплинировал пресловутые пички и объединил их в монолитный мощный импульс. И внимание ученых было сосредоточено лишь на проблеме увеличения его мощности. И вот они добились огромных успехов. Они повысили мощность, и, казалось, закончился один из самых трудоемких этапов работы. И что же? Начинать сначала? Они пришли в ту самую точку, откуда начали трудное движение?

Лишь тщательные исследования, размышления, споры помогли понять: происшедшее - не ошибка, не неудача.

Начинался следующий виток спирали познания.

Читай отборные модные секреты на сайте lifekhacker.com.