До последнего дыхания

Темп научной, организаторской, общественной деятельности Курчатова становился все напряженней, хотя пульс собственного сердца все больше ослабевал. Человек, никогда не говоривший о своем самочувствии, теперь нередко напоминал помощнику:

- У нас есть с собой валидол? Со мной ведь может так случиться: раз - и готово,

А думал по-прежнему о здоровье других. С разрешения правительства он провел совещание медиков, с тем чтобы активизировать их борьбу с заболеваниями сердечно-сосудистой системы, раком и другими опасными болезнями. Выяснял, чем может им помочь атомная наука.

Вместе с тем Игорь Васильевич не ослаблял внимания и к работам, от которых зависело дальнейшее укрепление обороноспособности нашей страны. Вот как охарактеризовал он усилия советских ученых в этом направлении на XXI съезде КПСС:

"Термоядерные реакции... возвестили о своем приходе... Уже свыше пяти лет прошло после первых термоядерных взрывов, а новые, все более смертоносные виды этого оружия продолжают разрабатываться и испытываться. Советское правительство стремится остановить это соревнование и, как известно, в качестве первого шага предложило запретить дальнейшие испытания. Вы знаете, что в связи с уклончивой позицией западных держав Верховный Совет СССР принял решение об одностороннем прекращении в нашей стране испытаний ядерного и водородного оружия, надеясь, что западные державы последуют этому благородному примеру. Вы знаете также, что вместо этого Соединенные Штаты Америки в течение весны и лета 1958 года произвели свыше 50 испытательных взрывов и что в силу этого наша страна была вынуждена осенью 1958 года возобновить свои испытания. Кстати сказать, эти испытания оказались весьма успешными. Они показали высокую эффективность некоторых новых принципов, разработанных советскими учеными и инженерами. В результате Советская Армия получила еще более мощное, более совершенное, более надежное, более компактное и более дешевое атомное и водородное оружие".

В том же выступлении на XXI съезде КПСС И. В. Курчатов рассказал о ходе исследований по термоядерным реакциям. Он подчеркнул широкий масштаб работ - в них уже тогда участвовали научно-исследовательские институты и конструкторские бюро Москвы, Ленинграда, Украины и Грузии.

"В СССР,- с гордостью заявил И. В. Курчатов,- построены различные по принципу действия и инженерным масштабам установки для исследования поведения нагретого и ионизированного водорода в условиях, сходных с теми, которые, по нашим представлениям, будут иметь место в термоядерных реакторах. На этих установках сейчас ведутся исследования".

Подчеркивая серьезность затрат, на которые государство идет, поощряя эти исследования, Игорь Васильевич сообщил показательную цифру - стоимость установки для изучения термоядерных реакций исчисляется десятками миллионов рублей (по старому курсу). Далее Игорь Васильевич заявил, что быстрое создание этих установок удалось осуществить только благодаря огромному вниманию и большой помощи со стороны правительства и Центрального Комитета партии. "Разрешите мне с высокой трибуны съезда от имени советских физиков выразить нашу глубочайшую сердечную благодарность за это внимание и помощь".

В своем выступлении Игорь Васильевич напомнил о гигантских трудностях осуществления управляемого синтеза, охарактеризовал новые задачи, которые встают в связи с этим перед вакуумной техникой, металлургией, химией, электротехникой, радиоэлектроникой. Все его выступление дышало оптимизмом, светлой верой в грядущие, еще более разительные победы советских людей над природой.

"Нет надобности,- говорил он,- перечислять все запросы к технике, выяснявшиеся уже на настоящей стадии исследований. Во всяком случае, они не менее разнообразны и сложны, чем те, которые были предъявлены к технике развитием атомной энергетики. С теми задачами мы успешно справились. Я уверен, что так же успешно будут решены и новые технические задачи".

"Ученые нашей великой Родины,- сказал Игорь Васильевич в заключение,- будут вместе со своей партией, со всем советским народом трудиться, не покладая рук, чтобы сделать человека истинным властелином природы в коммунистическом обществе".

...Вроде бы ничего не предвещало грозы. Отпуск в 1959 году Игорь Васильевич снова провел в Крыму. Много купался, плавал далеко в море. Ездил на автомобиле. Как-то встретился в Ялте с академиком М. В. Лаврентьевым. Вместе они проехали весь заповедник, который тянется от Ялты до Алушты. Побывали в Алуште, погуляли по городу. Решили плыть из Алушты в Ялту на катере. А в море - волнение. Но Игорь Васильевич сел на носу катера и всю дорогу до Ялты просидел там, наслаждаясь морем, штормом и качкой. В Ялту он прибыл в хорошем настроении. Да и вообще отпуска проходили весело, с озорными выдумками жизнерадостного человека, которому любо жить на земле.

И было ему отчего радоваться - все направления работы развивались успешно. На второй Международной конференции по мирному использованию атомной энергии, которая прошла в Женеве, выступили и советские ученые. Значительное место на конференции заняло обсуждение проблем управляемой термоядерной реакции, которое он триумфально начал в Харуэлле. Большой интерес мировой общественности вызвали доклады наших ученых о сооружении ледокола "Ленин", об опыте работы первой атомной электростанции, о проектах мощных атомных электростанций, о разработке стержневых тепловыделяющих элементов для реакторов атомного ледокола "Ленин" и другие доклады. Особенно сильное впечатление произвело сенсационное сообщение о пуске в Советском Союзе первой очереди (мощностью 100 тысяч киловатт) новой атомной электростанции.

Игорь Васильевич в эти годы неоднократно принимал в Институте атомной энергии иностранных ученых. В 1959 году у него побывал Фредерик Жолио-Кюри. Они встретились как старые знакомые, вспомнили Ленинград 1933 года. Затем Игоря Васильевича посетили английские ученые во главе с Джоном Кокрофтом.

Джон Кокрофт так вспоминал о встрече с И. В. Курчатовым: "На нас произвело сильное впечатление разнообразие изучаемых экспериментальных устройств, особенно насыщенность оборудованием, а также большой энтузиазм сотрудников Института, что было отражением энтузиазма и энергии самого Pi. В. Курчатова". И далее: "Физика плазмы продолжает быть областью весьма интересных исследований... Мы всегда будем помнить Игоря Курчатова за его вклад в эту область исследований и неизменный к ней интерес".

В 1959 году И. В. Курчатов принял делегацию американских ученых, в состав которой входили видные специалисты в области реакторостроения А. Вайнберг и В. Зинн. В том же году в Дубне при содействии И. В. Курчатова состоялось совещание, на котором были обсуждены задачи социалистических стран в дальнейшем развитии мирного использования атомной энергии.

1959 год был годом пуска реакторов в Ташкенте и Тбилиси. Готовился к пуску реактор в Киеве. Напомним еще одну веху последнего периода жизни И. В. Курчатова - его выступление на совместном заседании Совета Союза и Совета Национальностей Верховного Совета СССР 15 января 1960 года. Это последнее публичное выступление выдающегося ученого-физика.

Именно на этой сессии Игорь Васильевич сказал об успешной совместной работе советских ученых-атомников и ракетчиков, общий вдохновенный труд которых дал нашей стране ракетно-ядерное оружие для защиты ее государственных интересов. "Советские атомники,- отметил И. В. Курчатов,- по заданию Партии и Правительства много лет упорно и беззаветно трудились сначала над созданием, а затем над совершенствованием атомного и водородного оружия, хорошо понимая, что над государством нависла угроза и что, если мы не будем иметь такого оружия, найдутся силы, которые будут стремиться поставить на колени нашу прекрасную Родину. Свой долг перед страной советские ученые и инженеры - атомники выполнили... Создано совершенное, экономичное, очень мощное советское атомное и водородное оружие - наше отечественное оружие".

Затем И. В. Курчатов подчеркнул успех ученых-ракетчиков, сказав, что "блестяще сделали свое дело советские конструкторы ракет и других носителей ядерного оружия. Народ может быть спокоен. Оборона Родины теперь надежно обеспечена".

27 января 1960 года Игорь Васильевич прибыл в Харьков, куда столько раз приезжал в молодости. Здесь его встречали друзья молодости - К. Д. Синельников, А. К. Вальтер и другие. Игорь Васильевич ознакомился с работами Украинского физико-технического института, принял участие в обсуждении интересных экспериментов.

Вот что рассказали об этом А. К. Вальтер и А. П. Ключарев:

"Живой и неослабный интерес и действенная помощь И. В. Курчатова немало способствовали быстрому созданию и освоению линейных ускорителей в Харькове. Ему же мы обязаны большой помощью в получении большого набора обогащенных реакторов. Наконец, с одобрения и при поддержке Игоря Васильевича при обработке экспериментальных результатов была использована (кстати сказать, впервые для нашего института) электронно-счетная машина, принадлежащая Институту атомной энергии АН СССР.

Большой интерес к этому циклу работ Игорь Васильевич проявлял с момента их постановки в 1955 году. В последний раз он принимал участие в обсуждении новых результатов меньше чем за месяц до своей безвременной кончины..."

28 января 1960 года Игорь Васильевич выехал в Киев и на следующий день прибыл в столицу Украины, провел совещание, познакомился с ходом работ по сооружению реактора.

В своей статье, опубликованной в "Правде", он так отозвался о работах этого института и значении реактора:

"В Институте физики выполнен цикл интересных работ по изучению рассеяния и захвата быстрых нейтронов атомными ядрами, существенно расширивший наши представления о строении ядра и ядерных превращениях. В этом институте эксплуатируется циклотрон, и в ближайшие дни будет введен в эксплуатацию один из лучших в Советском Союзе ядерных реакторов".

После совещания Игорь Васильевич поехал на заседание Президиума Академии наук УССР.

Вечером он побывал в Киево-Печерской лавре, осмотрел ее достопримечательности и оттуда отправился прямо на вокзал. В вагоне Игорь Васильевич был в отличном настроении. В этой поездке по Украине он как бы лично убедился, как ярко разгораются по всей нашей Родине атомные огоньки. Чувство удовлетворенности от увиденного в научных центрах Харькова и Киева, сознание неугасимости идей, рожденных его трудом, энергией, воодушевили Курчатова. "Молодцы, ребята-фронтовики!",- хвалил он украинских физиков.

Утром 30 января 1960 года Игорь Васильевич приехал в Москву и сразу же, не заезжая домой, отправился в свой кабинет. Без передышки начал московский рабочий день. В три часа он был принят в Кремле. Вернулся довольный, радостно возбужденный. Его планы и предложения встретили полное одобрение.

Последующие дни были посвящены делам института,

обсуждению экспериментов, проведенных в лабораториях, работе на дорогой его сердцу "Огре". Руководил исследованиями на этой установке заместитель Игоря Васильевича - И. Н. Головин. В своей книге он вспоминает высказывания Курчатова о планах работы института. Главной задачей коллектива Игорь Васильевич считал развитие методов получения атомной энергии. Реакторы для производства плутония мы научились делать. Здесь больше нет проблемы. Теперь их пусть проектируют конструкторские бюро, а мы будем постепенно освобождаться от забот о них. Силовые реакторы и реакторы для электростанций еще на много лет займут важное место в институте. По мере решения этих проблем мы будем передавать их конструкторам. У себя оставим лишь темы проблемные, передовые.

Физика деления, физика легких атомных ядер? Это для энергетики ничего нового не дает. Но пусть украшают наш институт и мыслители. Грошев, Спивак, Певзпер, мой брат Борис сделают ценный вклад в физику классического атомного ядра. Пусть этот раздел мирно развивается. Многозарядные ионы и трансураны мы отправили в Дубну. Это очень хорошо. Там Флерову на международной арене работать легче.

Линейный ускоритель протонов? Ему не место в нашем институте. Циклотроны? Нечего их у нас проектировать! Теперь без нас, физиков, их успешно строят инженеры. Высокие энергии, мезоны - это инородное тело в нашем институте. Это дело Дубны, которой мы дали дорогу в жизнь, и не зря ведь выделили ее из своего института... С реакторами РФТ, водо-водяными поработаем еще несколько лет...

Термояд - великая проблема. На нее будем переключать все большие силы в институте. Ведь это и есть атомная энергия, которой еще не владеем. Антивещество? Нет, это еще далеко. Его время не наступило. На это отвлекаться не будем. Новые задачи - радиобиология, прямое преобразование энергии, плазменные двигатели? Будем обсуждать.

Институт не лодка, быстро на новый курс не развернешь. Мы будем медленно, как линкор, разворачиваться, без спешки, без истерики, но так, чтобы лечь на новый курс, а не кидаться из стороны в сторону.

Безусловно, взгляды Игоря Васильевича полностью разделяли сотрудники, для которых термоядерные исследования становились главным направлением в работе. Термоядерные исследования продолжались в масштабах, достойных нашей страны. И Курчатов делал для этого все, что было в его силах.

4 февраля 1960 года к Игорю Васильевичу приехали с неотложными вопросами академики П. Л. Капица и А. В. Топчиев. Долго длилась их беседа. Вечер в тот же день Игорь Васильевич посвятил музыке. Он отправился в Большой зал консерватории, чтобы послушать "Реквием" Моцарта. Кто-то узнал его, передал о его присутствии артистам. Те играли с большим воодушевлением, не ведая, конечно, о символическом значении, которое приобретает этот концерт в жизни ученого.

Об опасности, грозившей его жизни, никто не догадывался. Не почувствовали ее и врачи, осмотревшие его 4 февраля 1960 года в поликлинике. Они предложили ему:

- Вам надо поехать за город отдохнуть. Игорь Васильевич не согласился:

- Через недельку.

И продолжал работать. Особенно напряженным был субботний день 6 февраля. После беседы с академиком А. И. Седовым все-таки улучил момент и наведался к "Огре". С пульта позвонил домой жене, попросил:

- Приготовь мне, пожалуйста, успокоительных капель, чтобы я не шебаршился...

Незадолго до этого Игорю Васильевичу была предоставлена дача в селе Успенском. Он выбрал сосновый домик без всяких, как он говорил, излишеств.

На дачу и поехали Игорь Васильевич и Марина Дмитриевна. Вечером к Курчатову пришел заместитель председателя Комитета по атомной энергии Д. В. Ефремов, и они долго писали деловые бумаги. Лишь изредка выйдут из своей комнаты на огонек телевизора, постоят и опять за работу.

Но вот выключен телевизор, окончены занятия. Игорь Васильевич принял снотворное. Марина Дмитриевна спросила:

- Как встаем?

- Произвольно. Часов в одиннадцать я съезжу в Барвиху к другу.

Это был их последний разговор.

Марина Дмитриевна проснулась в 9 часов. Посмотрела: никого нет - ни Игоря Васильевича, ни помощника. Значит, они встали пораньше и, не беспокоя ее, напились кофе и уехали в Барвиху. Там лечился его товарищ, у которого по работе случилась неприятность, и Игорь Васильевич хотел смягчить огорчение друга и уж во всяком случае не дать ему выписаться раньше времени из больницы. Другом этим был академик Ю. Б. Харитон.

В этот день к Игорю Васильевичу опять пришел Д. В. Ефремов, приехал также вернувшийся из командировки в Венгрию В. С. Емельянов. Сидели, беседовали, ждали Игоря Васильевича. Марине Дмитриевне стало тревожно. Она спросила их:

- У вас нет телефона Барвихи?

- Нет.

Она отправилась к себе посмотреть, нет ли номера телефона у нее в сумочке. Вдруг стук в дверь.

- А вот и они.

Но приехала Анна Филипповна, лечащий врач Игоря Васильевича в Москве.

- Марина Дмитриевна,- каким-то не своим голосом, не здороваясь ни с кем, сказала она: - Игорь Васильевич... тяжко... заболел.

...Машина мчится по шоссе. Метель стихла, белизна только что выпавшего снега слепит глаза. Марина Дмитриевна старается узнать: как он. Но никаких подробностей врач не говорит, только повторяет:

- Он очень плох.

Подъехали к зданию больницы. Вошли в вестибюль, и здесь Марина Дмитриевна узнала все: он умер.

Приехал он сюда в хорошем настроении, прошел к своему другу. Поговорили. Игорь Васильевич предложил помощнику:

- Давай-ка пошлем машину за Анной Филипповной. Пусть она нам скажет о его поведении, а то он, может, что-нибудь скрывает,- и улыбнулся своей обычной мягкой улыбкой.

Пока машина везла врача, попили чай. Приехала удивленная Анна Филипповна:

- Мне сказали, что вызывает Игорь Васильевич. Я засомневалась: зачем Игорь Васильевич? А теперь вижу, в чем дело - вас интересует наш подопечный?

- Да, расскажите, как он себя ведет.

Врач рассказала. И, в свою очередь, задала вопрос:

- А как вы себя чувствуете, Игорь Васильевич?

Игорь Васильевич поднял большой палец правой руки вверх.

- Во как!

- Может, я все-таки послушаю вас по старой памяти.

- Нет, не надо. Все хорошо,- отклонил предложение Игорь Васильевич. Поднялся, оделся и предложил другу: - Пойдем погуляем. Нам есть о чем поговорить.

И вот они в парке. Стройные заснеженные деревья. Ноги глубоко проваливались в снег. Они обогнули здание, прошли мимо теннисных кортов и подошли к скамейке, запорошенной свежим мягким снегом. Размели его, сели. И в этот же момент со слабым хрипом Игорь Васильевич откинул голову на спинку скамейки. Его друг, заметив это, громко позвал помощников. Те подбежали, увидели, что Игорю Васильевичу плохо, один из них кинулся в здание. Но врачи ничего уже не смогли сделать... Смерть наступила мгновенно от паралича сердца...

Так и умер он на полуслове, в заботе о делах, о товарищах по работе.

Советский народ потерял великого ученого-физика. Настроение, которое охватило людей, знавших и лично не знавших И. В. Курчатова, но хорошо понимавших его выдающуюся роль, верно передал трижды Герой Социалистического Труда К. И. Щелкин в своем воспоминании. За два дня до своей смерти к нему в больницу пришел И. В. Курчатов.

"Мой сосед по палате,- вспоминал К. И. Щелкин,- Василий Семенович, председатель колхоза из Киргизии, приняв участие в общем разговоре, вскоре деликатно ушел. Игорь Васильевич оживленно рассказывал о новых проектах по исследованию термоядерных реакций. Он готовил большой рывок вперед в этой очень актуальной и нечеловечески трудной проблеме...

Поговорив около двух часов, Игорь Васильевич собрался домой и стал разыскивать Василия Семеновича - он не хотел уезжать, не попрощавшись с ним. После ухода Игоря Васильевича мой сосед спросил меня, кто этот приятный и умный человек, и долго не мог успокоиться: "Неужели это сам Курчатов? Человек, известный всему миру, только подумать, сидел здесь, просто и скромно разговаривал со мной! Почему ты меня не предупредил?" - упрекал он меня.

Это впечатление, произведенное Игорем Васильевич чем, очень характерно. Все, кому посчастливилось с ним разговаривать, навсегда запомнили его скромность, простоту в обращении с людьми, независимо от их ранга, точность и глубину высказываний - свойства, присущие только истинно выдающимся людям.

Игорю Васильевичу не суждено было самому осуществить обширные планы по исследованию термоядерных реакций... Его внезапная кончина потрясла каждого советского человека. Мой сосед, Василий Семенович, целый день молчал, потом он обрушился с упреками на всех и вся: на медицину, на товарищей Игоря Васильевича, которых он не знал, и на меня. "Не уберегли все вы такого человека. О нем надо было заботиться, беречь его, а вы не уберегли!" - говорил он".

Подобные настроения были у многих людей, потрясенных смертью И. В. Курчатова. Но слова "не уберегли" противоречат духу самого Игоря Васильевича. Он не мог принять сердцем и умом существования ради поддержания своей жизни. "Не работать - для меня не жить",- говорил он врачам, советовавшим отдохнуть годик, устраниться на время от руководства, от напряженных исследований.

"Быть советским ученым - великое счастье". Это не просто слова, это выражение самого прекрасного в натуре Игоря Васильевича. И он не хотел упустить ни одной капли счастья научного творчества. К нему в полной мере применимо знаменитое изречение Вергилия: "Любовь к Родине превозможет все". Действительно, его самоотверженная борьба и блистательные победы над, казалось бы, непреодолимыми трудностями будут вдохновляющим примером для все новых и новых поколений советских людей, строителей коммунизма.

...В Колонном зале Дома Союзов страна прощалась с И. В. Курчатовым. Похоронен он на Красной площади у Кремлевской стены, там, где, как бессменные часовые, стоят островерхие ели и откуда начинается отсчет московского времени...

Не тот живет больше, кто живет дольше, гласит народная мудрость. Короткая и яркая жизнь Курчатова продолжается в основанных им делах. В 1965 году я побывал в Институте атомной энергии имени И. В. Курчатова. Радостно было видеть, как бурно растет и развивается могучий организм, созданный Игорем Васильевичем в годы войны.

В кабинете директора института академика А. П. Александрова шел разговор с молодым сотрудником о новых, более совершенных реакторах, о прямом преобразовании атомной энергии в электрическую.

До позднего вечера горел свет в лаборатории, возглавляемой доктором химических наук Б. В. Курчатовым. Я спросил Бориса Васильевича:

- Что так поздно задержались?

- Интересный результат должен получиться. Ждем..,- пояснил он с мягкой улыбкой, очень напоминающей улыбку брата.

Теперь Бориса Васильевича не стало. Но коллективы лабораторий, в создание которых он вложил свой труд, идут от успеха к успеху. Это характерно для всех направлений работы института.

В 1963 году мир облетела весть о том, что ученые под руководством академика Л. А. Арцимовича смогли получить плазму с температурой в 40 миллионов градусов в течение сотых долей секунды в объеме, равном нескольким десяткам литров. Этот результат в дальнейшем был значительно превзойден. На XXV съезде КПСС академик А. П. Александров сообщил, что на установке "Тока-мак-10" получена развитая управляемая термоядерная реакция, столько лет бывшая мечтой И. В. Курчатова.

Имя Игоря Васильевича навеки вписано в историю науки. В 1964 году физики Объединенного института ядерных исследований под руководством Г. Н. Флерова открыли 104-й элемент Периодической системы Менделеева. Этот элемент получил название "курчатовий". На карте Луны имя Игоря Васильевича присвоено одному из лунных образований. Бороздит просторы океана крупнейший в мире исследовательский корабль "Академик Курчатов" - флагман советского научного флота.

В высоком темпе идет вперед атомная энергетика. Только в девятой пятилетке были введены в эксплуатацию два блока Нововоронежской АЭС, пущены Кольская, Ленинградская, сооружены с помощью советских специалистов атомные станции в ГДР, Болгарии. Причем Ленинградская АЭС, например, состоит из блоков по миллиону киловатт каждый, то есть они относятся к группе мощнейших реакторов мира. С такими блоками в десятой пятилетке будут введены в действие АЭС мощностью 12-15 миллионов киловатт.

Добрую память о себе оставил И. В. Курчатов на Выставке достижений народного хозяйства СССР. При его участии там был создан павильон "Атомная энергия". Руководство созданием демонстрационного реактора Игорь Васильевич поручил В. В. Гончарову. И этот главный экспонат павильона получился настолько удачным, что стал прототипом реакторов бассейнового типа ИРТ. Они устанавливались в Киеве, Минске, Тбилиси. Игорь Васильевич не раз осенью и зимой 1955 года давал советы по содержанию и оформлению экспозиции. В феврале 1956 года он провел первые экскурсии почетных гостей выставки.

Сейчас в главном зале павильона установлен бюст И. В. Курчатова. Вокруг него - транспаранты, посвященные ядерной энергетике, и фотографии комсомольцев, отличившихся на атомных стройках страны. Тут можно прочесть и об успехах молодежи основанного им института - ЦК ВЛКСМ наградил его комсомольскую организацию переходящим Красным знаменем за шефство над атомной энергетикой.

На большой карте слева от бюста И. В. Курчатова красными квадратами обозначены Игналинская, Смоленская, Калининская, Курская, Ровенская, Чернобыльская, Западноукраинская, Южноукраинская, Димитровоград-ская, Армянская, Белоярская, Шевченковская, Билибйн-ская и другие АЭС. Желтыми кружками на той же карте показаны атомные центры в Саласпилсе, Минске, Киеве, Москве, Дубне, Тбилиси, Ереване, Ташкенте, Алма-Ате, Новосибирске. Прекрасна эта атомная география страны!

В павильоне можно получить исторические справки об исследованиях, проведенных И. В. Курчатовым в 1937 году на первом в Европе циклотроне в Ленинграде, и о пуске через тридцать лет, в 1967 году, в Серпухове мощного кольцевого ускорителя протонов на энергию 76 миллиардов электронвольт. Из других экспонатов можно узнать, что в 1948 году по инициативе Курчатова был налажен регулярный выпуск радиоактивных изотопов и что теперь более 45 изотопов составляют номенклатуру только циклотронного "производства". А всего выпуск изотопной продукции на основе 150 радиоактивных и 240 стабильных изотопов за последние пятнадцать лет значительно возрос. В СССР создан государственный фонд, насчитывающий 217 изотопов 50 химических элементов.

Как и предвидел И. В. Курчатов, радиоизотопные методы и приборы успешно внедряются в промышленность, науку, медицину. Около 15 тысяч предприятий и организаций страны применяют радиоактивные изотопы и технические средства, основанные на их использовании. Их отличают быстродействие, бесконтактность, высокая точность и надежность. Лишь на одном предприятии - автозаводе имени И. А. Лихачева - внедрено 228 радиоизотопных приборов. 650 медицинских учреждений используют изотопы и радиационную аппаратуру для изучения различных процессов жизнедеятельности организма.

Советский мирный атом известен далеко за пределами нашей страны. Искренне порадовался бы Игорь Васильевич такому показательному факту: советские изотопы приобретают ныне 44 страны мира. Они вышли на космическую орбиту. Термоэлектронные генераторы тока с использованием изотопа полония-210 применялись на борту спутников "Космос". Смонтированные на наших знаменитых "Луноходах", они обеспечили их активное терморегулирование.

Говоря о тесной связи атомной и космической техники, нельзя не сказать о дружбе их "отцов" - И. В. Курчатова и С. П. Королева. В атомном и космическом павильонах ВДНХ представлено немало экспонатов, которые они вместе обсуждали, показывали друг другу в действии.

Два выдающихся советских ученых близко познакомились и сдружились во время совместной напряженной работы. Захваченные новыми идеями, готовые трудиться день и ночь весело, с азартом, они не могли не понравиться друг другу. Сослуживцы Королева не раз слышали его добрые слова о Курчатове - полководце науки, выигравшем сражение за атом. В свою очередь, Игорь Васильевич в беседах со своими молодыми сотрудниками не раз говорил о выдающемся значении первых советских искусственных спутников Земли, о научной смелости и прозорливости Королева, первым в мире решившегося на прямой штурм космоса.

Сергей Павлович хотя и был всего на четыре года моложе Курчатова относился к нему как к старшему, ценил его советы. Не раз он навещал Курчатова в его "домике лесника". Игорь Васильевич бывал на предприятии Королева. В одну из встреч Сергей Павлович вручил Игорю Васильевичу вымпел с Гербом СССР, точно такой, какой советская автоматическая станция впервые в мире доставила на Луну. Подобный вымпел теперь представлен в экспозиции павильона "Космос".

Курчатова и Королева можно было видеть вместе на сессиях Верховного Совета СССР. Сохранился снимок, где ученые запечатлены дружески беседующими по дороге в Большой Кремлевский дворец.

Курчатов и Королев часто вспоминали трудные военные годы. Оба работали тогда по заданию фронтов: Сергей Павлович добивался улучшения боевых характеристик пикирующих бомбардировщиков, Игорь Васильевич совершенствовал защиту кораблей, танков, самолетов от вражеских мин и снарядов.

Здесь уместно будет сказать, что там, где насмерть стояли воины флота, отбивая атаки врага, сейчас высится первый в мире атомный маяк. На этом тридцатиметровом гиганте в память о моряках, погибших в борьбе с врагом, горит вечный огонь, зажженный двумя радиоизотопными термоэлектронными установками "Реут-1". Это и вечный огонь в память о наших ученых, отдавших свои жизни за безопасность и процветание Родины...

О дальнейшем становлении и развитии источников тока говорят яркие факты, отраженные в экспозиции павильона "Атомная энергия". В 1964 году успешно прошла испытания первая в мире экспериментальная установка с поэтическим названием "Ромашка" - термоэлектрический преобразователь ядерной энергии в электрическую мощностью 500 ватт. Через шесть лет также успешно прошла испытания атомная термоэмиссионная установка "Топаз". Ее электрическая мощность существенно выше - 10 киловатт. Наряду с сообщениями о "Ромашке" и "Топазе" в павильоне выставки рассказывается о подвижных атомных электростанциях, которые необходимы при освоении отдаленных районов Сибири и Дальнего Востока.

Игорь Васильевич верил: станут ядерные взрывы мирными. И это теперь воплощается в жизнь. В атомном павильоне рассказывается о новых "профессиях" могучего взрыва. С его помощью можно эффективно добывать нефть, газ, твердые полезные ископаемые, строить подземные емкости, "хоронить" на безопасной глубине радиоактивные отходы, возводить гидротехнические, дорожные, горные сооружения. На одном из стендов можно видеть, как взрыв созидает искусственный водоем объемом 36 миллионов кубических метров, строит гигантские подземные хранилища.

Еще когда обсуждался с Игорем Васильевичем план будущих экспозиций атомного павильона, он предложил создать раздел, посвященный термоядерным реакциям.

- Имейте в виду,- предупреждал ученый,- на использовании громадных запасов энергии тяжелых атомных ядер - урана и тория - человечество не остановится. Этого вида топлива, сжигаемого в атомных котлах, не так уж много в земной коре. Если всю энергетику земного шара перевести на него, то при современных темпах роста потребления энергии урана и тория хватит лишь на 100-200 лет. Термоядерная энергия - вот основа, энергетики будущего.

Тогда же было решено представить в экспозициях наиболее яркие цифры, которые и сейчас привлекают к себе внимание посетителей. В них отражаются гигантские запасы дейтерия в Мировом океане - 5*10¹³ тонн, астрономическая величина скрытой в нем энергии - 10²⁴ киловатт-часов, чрезвычайно специфические условия, при которых возможен синтез (температура 200 миллионов градусов, плотность частиц в 1 кубическом сантиметре 10¹⁴, время удержания плазмы - 1 секунда).

Комментируя эти цифры, Игорь Васильевич говорил:

- Простые расчеты показывают, что дейтерия как топлива хватит на Земле на сотни миллионов лет при самом бурном развитии энергетики. С созданием термоядерных реакторов забота о топливе отпадет практически навсегда.

В павильоне "Атомная энергия" привлекает внимание схема, показывающая результаты исследований термоядерного синтеза в различных лабораториях мира, в том числе на советских экспериментальных установках "Огра", "Токомак" и "Ангара". При этом подчеркивается, что установки с замкнутыми магнитными системами "Токомак", разработанные советскими учеными, в настоящее время наиболее перспективны.

И. В. Курчатов понимал, что решение грандиозных проблем управляемого синтеза можно ускорить, объединив усилия ученых многих стран мира. Он отмечал как отрадный факт то, что "между учеными осуществляется некоторый обмен результатами своих исследований. Этот.

обмен показал, что, хотя принципы подхода к решению проблемы одинаковы, в разных странах найдены разные решения отдельных важных вопросов теоретического и экспериментального порядка. Состоявшийся обмен, несомненно, очень полезен и позволит в интересах всего человечества ускорить осуществление управляемой термоядерной реакции". Но уже тогда Курчатов желал большего: "В этой области могло бы иметь место настоящее международное сотрудничество, если бы была ликвидирована "холодная война" и между государствами установились нормальные отношения".

Игорь Васильевич, как и другие советские ученые, решительно выступал за запрещение испытаний ядерного оружия. В 1958 году на сессии Верховного Совета СССР он говорил:

"Я должен доложить Верховному Совету, что испытания атомного и водородного оружия, помимо того, что они держат мир в постоянной тревоге, как предвестник возможных грядущих атомных войн, приносят, а в дальнейшем в еще большей степени будут приносить вред здоровью людей. Расчеты показывают, что если и впредь испытания атомного оружия будут продолжаться в том же темпе, как сейчас, то вследствие выпадания на поверхность земли образующихся при взрыве и распространяющихся по всему земному шару радиоактивных изотопов стронция, цезия и углерода в будущем в каждом поколении будет поражено наследственными заболеваниями несколько миллионов человек.

Иногда говорят, что нельзя проконтролировать, ведет ли то или иное государство испытания атомного и водородного оружия. Это пустой и безответственный разговор! Хорошо известно, что существует много методов, при помощи которых взрывы атомных и водородных бомб могут быть зарегистрированы на дальних расстояниях. К ним относятся, например, изучение сейсмических колебаний, инфразвуковых волн и радиоактивности атмосферы. Верховный Совет должен знать, что в нашем распоряжении есть и другие, еще более чувствительные способы обнаружения дальних взрывов атомных и водородных бомб".

Борьба за прекращение зловещих ядерных взрывов завершилась победой миролюбивых сил планеты. В 1963 году в Москве был подписан Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве, под водой. Об этом событии напоминает специальный транспарант павильона "Атомная энергия".

Ярким отражением громадных успехов мирного атома в СССР является раздел, который при Курчатове "делал свои первые шаги", а сейчас назван очень весомо: "Атомный ледокольный флот СССР".

К ветерану полярного флота атомному ледоколу "Ленин" присоединились еще более могучие собратья "Арктика" и "Сибирь". Ледокол "Арктика" совершил то, о чем веками мечтали люди,- сквозь тяжелейшие льды достиг Северного полюса. Это произошло 17 августа 1977 года. По традиции И. В. Курчатова Институт атомной энергии в этом плавании представлял член-корреспондент Академии наук Н. С. Хлопкин. После рейса он сказал: "Мне, как сотруднику Института атомной энергии имени И. В. Курчатова, очень интересно самому увидеть работу энергетического комплекса в крайне сложных полярных условиях, при большой тряске, вибрации. Данные, полученные в этом рейсе, позволят ответить на целый ряд вопросов, связанных с усовершенствованием действующих систем, агрегатов, узлов атомных установок и с проектированием новых".

От укрепления обороны страны, кораблестроения и энергетики до больниц и космических кораблей - вот грандиозный размах применения ныне атомной техники. Ее достижения помогают разрабатывать новые виды химической технологии и вести исследования функций живой ткани.

Но главное достижение нашей страны в этой области - воспитание могучего отряда советских ученых-атомников, полных такого же горения, такого же стремления прославить Родину своими трудами, как и основоположник атомной науки и техники СССР И. В. Курчатов. Лучшие из лучших наших специалистов за выдающиеся работы но ядерной физике удостаиваются медали и премии АН СССР имени И. В. Курчатова.

Открытие нового элемента или частицы, успешная навигация атомных ледоколов, пуск сверхмощных атомных электростанций - узнавая обо всем этом, мы вспоминаем о том, кто все свои силы, всю свою жизнь отдавал для торжества общего дела покорения энергии ядра.

По-прежнему в гуще сада на территории Института атомной энергии сюит домик И. В. Курчатова, притягивая к себе сердца советских людей, наших зарубежных друзей.

Ученые и общественные деятели тридцати пяти стран посетили дом И. В. Курчатова. Здесь побывал знаменитый Нильс Бор. Сюда приезжал известный американский ученый Гленн Сиборг. Он оставил такую запись в книге отзывов: "Посещение дома И. В. Курчатова вызвало у меня настоящее волнение. Впервые я услышал об И. В. Курчатове в 30-е годы, когда познакомился с научными статьями о сделанном им открытии ядерной изомерии брома. Особенно интересно было увидеть его рабочий стол, на котором все осталось так, как это было в последний рабочий день Игоря Васильевича Курчатова... Он был одним из величайших в мире физиков-атомников, и мы все обязаны ему за его вклад в дело человечества".

Почетный академик Венгерской академии наук Л. Пал так выразил свои чувства к тому, кто зажигал "атомные огоньки" во всех государствах социалистического содружества: "Я очень рад, что мог познакомиться с этим домом. Развитие ядерной науки в Венгрии связано с тем, что было начато здесь".

Делегаты и гости XVI съезда ВЛКСМ, молодые представители многих стран мира после знакомства с жизнью И. В. Курчатова отметили, что увидели в нем "образец сочетания высших человеческих качеств, гения мысли и простоты". Они от души пожелали: "Как было бы хорошо, если бы удалось донести до всей молодёжи образ замечательного ученого".

Всякий раз, когда доводится бывать в доме, где шестнадцать лет жил и работал И. В. Курчатов, мгновения, проведенные рядом с ним, трогают и запоминаются надолго. Уходишь отсюда с чувством глубокой признательности основоположнику советской атомной науки и с сознанием того, что посетил одно из тех мест России, которые дороги и священны для всех нас.

В памяти народной никогда не угаснут слова И. В. Курчатова, ставшие девизом новых поколений ученых-атомников: "Я счастлив, что родился в России и посвятил свою жизнь атомной науке великой Страны Советов. Я глубоко верю и твердо знаю, что наш народ, наше правительство только благу человечества отдадут достижения этой науки".