Период 1750-1755 гг.

Следующее пятилетие (1750-1755) деятельность Ломоносова развёртывается широким фронтом. Научная работа его протекает главным образом по двум направлениям: электрические явления и химия. После получения сообщения об опытах Франклина по атмосферному электричеству этими явлениями начал заниматься академик Рихман, применивший электрический указатель (железная линейка с шёлковой нитью). Одновременно с Рихманом те же опыты производил Ломоносов ("чинил электрические воз-душные наблюдения с немалою опасностью*, писал он в отчёте за 1752 г.).

Летом 1753 г. опыты Рихмана и Ломоносова возобновились. Академики готовились к публичному акту, на котором намеревались сообщить результаты своих опытов. Во время своих экспериментов Ломоносов заметил, что "электрическая сила" и без действительного грома быть может, т. е. без грозы. Это наблюдение атмосферного электричества без грозы было сделано Ломоносовым 28 мая 1753 г., и Ломоносов считал его очень важным для обоснования своей теории атмосферного электричества. 26 июля 1753 г. во время грозы, которую одновременно наблюдали в своих квартирах Рихман и Ломоносов, Рихман был убит шаровой молнией. Опыты с "громовою машиною" были вообще очень опасны, установки не были заземлены, и Ломоносов был прав, говоря, что "чинил опыты с немалою опасностью".

Ломоносов с большой печалью переживал смерть Рихмана, его замечательное письмо к Шувалову полно глубокой скорби, он просит позаботиться о семье покойного. Одновременно Ломоносов отмечает, что "умер господин Рихман прекрасною смертью, исполняя по своей профессии должность. Память его никогда не умолкнет".

Рис. 162. Электрическая стрела Ломоносова

Самого Ломоносова смерть Рихмана не могла отвлечь от его научных занятий, и он продолжал готовить речь об электрических явлениях для академического акта 5 сентября. Не так думали недруги науки. Поднялись толки, возвысили голос церковники, Шумахер предложил акт отменить и перенести на другой день. Ломоносов настаивал на скорейшем устроении акта. Победил Шумахер - президент известил, что акта 5 сентября не будет. Ломоносов, представляя свою речь для "апробации", энергично хлопотал, чтобы акт состоялся 25 ноября. На этот раз президент дал распоряжение, чтоб 25 ноября был акт "для публики, в котором г-н Ломоносов читать имеет слово о явлениях воздушных, от электрической силы происходящих, и ответствовать на оное г-н Гришов будет".

Но при рассмотрении речи у официального оппонента Гришова, а затем Брауна и Попова возникли "сумнительства" насчёт того, что в речи Ломоносова содержатся новые теории и факты, печатание речи задерживалось. Взволнованный Ломоносов на экстренном заседании 1 ноября выступил с ответами на эти возражения, в результате Конференция постановила речь напечатать. Ломоносов обвинял Шумахера, в "неправедных поступках в рассуждении моей речи, употребил все коварные свои происки для её остановления".

Речь состоялась и была отпечатана. Шумахер разослал печатные экземпляры академикам за границу с предложением дать отзывы. Отзывы (Гейнзиус, Крафт) были благоприятны. Хвалебный отзыв прислал Эйлер. Ломоносов не ограничился эмпирическими изысканиями, его занимала мысль об универсальной теории электрических явлений. Он предполагал дать электрическую теорию северных сияний, по его предложению академия объявила конкурсную задачу "сыскать подлинную электрической силы причину и составить её точную теорию". Программу задачи составил Ломоносов.

Химические исследования Ломоносова протекали главным образом в опытах по окрашиванию мозаичных стёкол. Ломоносов проделал свыше 3000 опытов, на которые ушло почти три года работы. В результате задача получения окрашенных стёкол была решена. 4 сентября 1752 г. Ломоносов поднёг Елизавете первую мозаичную картину, на которую пошло свыше 4000 кусков стекла. В дальнейшем Ломоносов стал хлопотать об учреждении фабрики для выделки окрашенных стёкол, бисера, стекляруса и мозаичного завода. 16 марта 1753 г. Ломоносову была отведена земля и 212 душ для организации фабрики. Работа по фабрике отнимала у Ломоносова много сил и средств. Он изобретал станки, подбирал инструменты, устанавливал печи, обучал рабочих. К началу 1755 г. завод был готов, и Ломоносов писал Шувалову: "Тем окончаются все мои великие химические труды, в которых я три года упражнялся и которые бесплодно потерять мне будет несносное мучение...". Так Ломоносов стремился довести до практических результатов научные изыскания. Надо заметить, что Усть-Рудицкий завод до самой смерти Ломоносова доставлял ему немало забот. Нехватало средств, заказы шли туго, предприятие приносило убытки, приходилось залезать в долги. Но Ломоносовский завод художественных изделий живёт и поныне, и слава о его продукции разнеслась далеко за пределы страны. За год до смерти Ломоносов за свои работы по мозаике был избран почётным членом Болонской академии наук.

6 сентября 1751 г. Ломоносов произнёс своё знаменитое "Слово о пользе химии", содержащее его химическое "кредо". Во времена Ломоносова химия носила рецептурный, полуалхимический характер. Ломоносов впервые высказывает мысль, что химия должна быть точной наукой, что истинный химик должен быть и практиком и теоретиком. Для успеха химии "требуется весьма искусной химик и глубокой математик в одном человеке". Химик не должен быть узким практиком, который бы "презирал случившееся в трудах своих явления и перемены, служащие к истолкованию естественных тайн". Математик также не должен быть только вычислителем, любителем трудных выкладок, "но который, в изобретениях и в доказательствах привыкнув к математической строгости, в натуре сокровенную правду точным и не непоползновенным порядком вывесть умеет".

Сам Ломоносов задумывает, во исполнение этой программы, совершенно новый и необычный курс физической химии. Этот курс он читал в течение 1752-1754 гг. Он определяет физическую химию так: "физическая химия есть наука, объясняющая на основании положений и опытов физики то, что происходит в смешанных телах при помощи химических операций. Она может быть названа химической философией, но в совершенно другом смысле, чем та мистическая философия, где не только не дают объяснений, но даже самые операции производят тайным образом".

Сохранилось введение в этот курс, содержащее пять глав химического введения, начало шестой главы и начало девятой главы. Ломоносов разрабатывает обширную программу физико-химических опытов, для которых ему приходилось изобретать приборы. Сохранились три рисунка приборов Ломоносова: точило для определения твёрдости, прибор для определения вязкости, "Папинова машина", которая по мысли Ломоносова должна играть роль автоклава. В своих физико-химических исследованиях Ломоносов далеко опередил свой век. Физическая химия как наука появилась только в восьмидесятых годах XIX в.

В этот период Ломоносову пришлось выступить в защиту своих воззрений. Работы, напечатанные в "Новых комментариях", вызвали широкие отклики. Как и следовало ожидать, были и неблагоприятные отзывы, причём критики не понимали идей Ломоносова. Ломоносов указывал на заседании конференции 22 августа 1754 г., что критики превратно толкуют его теорию. В том же 1754 г. некий немецкий магистр Арнольд пожелал нажить научный капитал на опровержении теорий Ломоносова и защищал диссертацию на получение должности доцента в Эрлангенском университете "об объяснении теплоты движением частичек". Развязный доцент, придерживавшийся ортодоксальной теории теплорода, позволил себе прямое глумление над непонятыми им идеями. Ломоносов не мог более оставаться равнодушным. Он написал опровержение и послал его Эйлеру. Эйлер передал опровержение Ломоносова непременному секретарю Берлинской академии Формею для напечатания в издаваемом им журнале "Новая германская библиотека" и ответил Миллеру^* и Ломоносову в том духе, что следует презирать недобросовестных критиков. "Я смеюсь,- писал он Ломоносову,- видя, как они терзают и стараются уронить прекраснейшее сочинение".

^* (Историк Миллер с 1754 по 1765 г. исправлял должность конференц-секретаря академии.)

В своём опровержении, напечатанном Формеем, Ломоносов, между прочим, подробно говорит об обязанностях журналистов быть добросовестными, объективными, вникающими в суть разбираемых ими трудов, освободиться от высокомерия, не торопиться порицать гипотезы и т. д. Советы Ломоносова не потеряли своего значения и в наше время.

В рассматриваемый период отмечается отход Ломоносова от физико-химических исследований, против его желания закончившийся приглашением профессора Сальхова на кафедру химии в 1755 г. Весной 1756 г. Ломоносов "внезапно увидел, что новый химик приехал и ему отдана лаборатория и квартира". Ломоносова всё более и более отвлекают для официальных празднеств, од, исторических занятий и т. д. С 1749 г. "покровителем" Ломоносова становится один из фаворитов Елизаветы гр. И. И. Шувалов. Шувалов учился у Ломоносова стихотворству и считал, что призвание Ломоносова - быть историком и поэтом. Он предлагает Ломоносову занятия русской историей. Как раз с 1749 г. в историческом собрании Академии наук у Ломоносова происходят жестокие схватки с академиком Миллером о происхождении русского народа. Миллер защищал норманскую теорию, Ломоносов - славянскую. Эта дискуссия заставила Ломоносова обратиться к русской истории. Шувалов, вероятно, не слишком понимал в естественных науках и вряд ли их ценил. На занятия Ломоносова естествознанием он смотрел, как на побочное дело, и письмом от 28 декабря 1752 г. предложил Ломоносову написать русскую историю, оставив физику и химию. Ломоносов должен был согласиться, но в ответе Шувалову указывал, что на сочинение русской истории требуется время, и просит разрешить ему заниматься физикой и химией в часы досуга: "И так уповаю, что и мне на успокоение от трудов, которые я на собрание и на сочинение Российской истории и на украшение Российского слова полагаю, позволено будет в день несколько часов времени, чтобы их вместо бильярду употребить на физические и химические опыты, которые мне не токмо отменою материи вместо забавы, но и движением вместо лекарства служить имеют; и сверх сего пользу и честь отечеству, конечно, принести могут, едва меньше ли первой".

Вот на что пришлось теперь тратить время и силы Ломоносову: 29 сентября 1750 г. "Сего числа господин президент объявил именной её императорского величества изустный указ, коим ему, г. президенту, повелено: профессорам Тредьяковскому и Ломоносову сочинить по трагедии". Того же числа после обеда Ломоносов начал трагедию "Темира и Селим", 1 ноября она была закончена. В 1751 г. Ломоносов написал вторую трагедию "Демосфонт".

Рис. 163. Картина Ломоносова 'Полтавский бой'

За 1750-1755 гг. Ломоносовым сочинены 34 надписи по всевозможным парадным случаям и на маскарады Елизаветы и Шувалова. Для сравнения укажем, что до 1750 г. Ломоносовым было сочинено всего 11 таких надписей. При этом Ломоносову приходилось сочинять и оформлять иллюминации.

Поэтическое наследство Ломоносова к этому времени также увеличилось, и в 1751 г. вышло первое издание сочинений Ломоносова. Особенно много энергии отнимали у Ломоносова заботы об устроении университета и академии. Если в предыдущем пятилетий после известного инцидента стычки Ломоносова с канцелярией и академиками прекратились, то сейчас борьба с "гонителями наук" обострилась. Она развёртывалась вокруг текущих академических дел и особенно в связи с вопросами устава академии и университета. В этот период Ломоносов составил проект Московского университета, непрестанно указывая Шувалову на необходимость учреждения последнего. В апреле 1755 г. университет в Москве был открыт. По вопросу об уставе академии и академического университета Ломоносов написал своё пространное мнение (его мы уже приводили выше).

Столкновения с Таубертом чуть было не довели Ломоносова до строгого выговора. Ломоносов написал обширную записку о состоянии академии, описывая враждебные выпады против него Шумахера и Тауберта. О состоянии Ломоносова в это время можно судить по письму Шувалову от 30 декабря 1754 г.

"Милостивый государь Иван Иванович!

Из вчерашнего Вашего Превосходительства милостивого разговора приметил я, что злоба преодолевает благости, подкрадываясь под святость высочайших повелений: и так ежели не возхможно, чтобы я по моему всепокорнейшему прошению был произведён в академики, для пресечения коварных предприятий; то всеуниженно Ваше Превосходительство прошу, чтобы Вашим отеческим предстательством переведён я был в другой корпус; а лутче всего в иностранную коллегию, где не меньше могу принести пользы и чести отечеству; а особливо имея случай употреблять вспоможение архива к продолжению Российской истории. Я прошу Всевышнего господа бога, дабы он воздвиг и ободрил Ваше великодушное сердце в мою помощь, и чрез Вас бы сотворил со мною знамение во благо: да видят ненавидящий мя и постыдятся; яко господь помог ми и утешил мя есть, из двух единым: дабы им все сказали: Камень его же не брегоша зиждущей, сей бысть во главу угла от господа бысть сей; или бы в моё отбытие из Акдемии ясно оказалось, чего она лишилась, потеряв такого человека, который чрез толь много лет украшал оную, и всегда с гонительми наук боролся, не смотря на свои опасности. Ожидая того, или другова в твёрдом на милостивейшее Ваше ходатайство уповании с усердным глубокопочитанием пребываю

Вашего Превосходительства всепокорнейший и нижайший слуга Михайло Ломоносов".

Таков итог десятилетней профессорской деятельности Ломоносова: постановка им вопроса об уходе из академии. Но он попрежнему сознаёт своё высокое значение для науки и России. Ни враги, ни покровители не могли заставить Ломоносова отказаться от своей цели: принести как можно больше пользы отечеству. Таким он вступает во второе и последнее десятилетие академической работы.

девушки для интима в москве.