Непосредственное и интуитивное знание в научном творчестве

Проблема соотношения "непосредственного" и "интуитивного" знания - одна из наиболее сложных в современной гносеологии. И не удивительно, ибо сама постановка вопроса отчасти проблемна. Это обусловлено распространением точки зрения об отождествлении непосредственного и интуитивного знания, поскольку "непосредственность" - действительно существенная черта интуиции.

Как и большинство гносеологических проблем, вопрос о соотношении непосредственного и интуитивного знания не может быть решен только в сопоставлении этих двух форм знания. Необходимо начинать с анализа процесса их получения, а последний неотделим от общих закономерностей познания. Но речь пойдет о получении "непосредственного" и "интуитивного" знания как важных компонентов общей системы научного знания, и потому нельзя оставлять без внимания и высшей формы научного познания - акта научного творчества.

Понятие "творчество" очень емкое и многогранное понятие. Сложность в исследовании его гносеологической сущности предопределяется в известной мере путаницей в раскрытии содержания связанных между собой понятий: "творчество - познание", "творчество - научное творчество", "научное творчество - научное познание". Отсутствие четких определений затрудняет, с одной стороны, анализ специфики указанных познавательных процессов, с другой - выявление качественного отличия способов выражения полученных результатов. В связи с этим подчас кажется возможным ограничиться условными негативными определениями типа: "не всякое созидание есть творчество", "не всякое познание есть творчество", "не всякое развитие и становление есть творчество", "не всякая деятельность есть творчество" и т. д. По-видимому, их можно было бы объединить в одно общее: "не всякий познавательный процесс с необходимостью предполагает наличие творческого акта".

В других случаях, например, пытаются использовать отдельные позитивные характеристики, основанные на тезисе: "в создании нового всегда есть элемент творчества". К таковым относится определение творчества, данное в "Философской энциклопедии": "Творчество - деятельность, порождающая нечто новое, никогда ранее не бывшее"^*.

^* (Философская энциклопедия, т. 5. М., 1970, с. 185.)

Существует и ряд более обстоятельных определений, которые как бы синтезируют указанные аспекты. Среди них определение: "Творчество - это духовная деятельность, результатом которой является созидание оригинальных ценностей, установление новых, ранее неизвестных фактов, свойств и закономерностей материального мира и духовной культуры"^*. Представляется вполне возможным использовать данное, более развернутое определение в качестве рабочего для выявления основных свойств творчества вообще. Под последним понимается некий целостный акт, в котором ярко выражена активность сознания творящего. С формально-логической точки зрения понятия "творчество" и "познание" относятся к разряду перекрещивающихся, ибо познание как просто накопление знаний может быть и нетворческим.

^* (Спиркин А. Г. Сознание и самосознание. М., 1972, с. 193.)

Анализ всей истории познания человеком внешнего мира указывает на то, что творчество является высшей формой познавательного процесса. Но, когда мы анализируем творчество, мы должны иметь в виду, что оно выступает и как научное творчество - наивысший акт научного познания.

Научное познание начинается с процесса преобразования знания. Однако не всякое преобразование знания предполагает получение нового научного знания. И, более того, не всякое научное знание получено как результат научного творчества. Научное творчество обладает определенной спецификой по отношению к научному познанию. В результате процесса научного творчества мы получаем принципиально новое научное знание. Анализируя способы получения этого нового научного знания, выявив критерий этой принципиальной новизны, мы сможем проследить, каковы функции непосредственного и интуитивного знания в ^этом процессе и их качественные различия.

Для того чтобы выделить процесс получения непосредственного и интуитивного знания из процесса получения знания вообще, следует вновь обратиться к анализу внутренней структуры познания. Познание представляет собой единый монолитный процесс отражения действительности, сложность и многогранность которого выражается в нескольких основных моментах: "От живого созерцания к абстрактному мышлению, и от него к практике - таков диалектический путь познания истины"^*.

^* (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 152-153.)

Это известное ленинское положение стало общепринятой формулой в современной теории познания. Глубокое содержание, заложенное в этих словах, адекватно глубине и неисчерпаемости познавательных возможностей человека. Творческий подход к решению целого ряда гносеологических проблем заключается в дальнейшем углублении, дополнении и применении данного положения, как нельзя более точно отражающего сложнейшую диалектическую взаимосвязь между отдельными элементами познавательного процесса.

Уже живое созерцание предполагает в известной степени практическую деятельность и элементы абстрактного мышления, поскольку само живое созерцание предопределяется непосредственным взаимодействием человека (познавательного субъекта) с внешним миром (объектом). В абстрактном мышлении человек, оперируя понятиями, опирается на представления о процессах и закономерностях действительности, соотнося их с тем практическим опытом, который накоплен как им, так и обществом в процессе исторической практики. Иными словами, абстрактное мышление диалектически связано с живым созерцанием как непосредственным отражением предметно-практической деятельности. И, наконец, в практической деятельности человек соотносит свои представления с теми общими выводами, которые он сформулировал в процессе абстрактного мышления, т. е. в процессе практической деятельности, используя результаты как чувственного, так и логического познания.

Анализ сложной диалектической взаимосвязи моментов познания позволяет сделать вывод о том, что в живом созерцании в "снятом виде" есть как элементы абстрактного мышления, так и элементы практики. Живое созерцание - это диалектическое единство непосредственного и опосредствованного. Специфика непосредственного знания, получаемого посредством чувственного созерцания, заключается в прямом усмотрении истины без последующего доказательства на данном этапе исследования. Этот особый вид знания выступает в познании как процесс и как результат. По-видимому, именно в этом направлении и следует проводить гносеологический анализ непосредственного знания.

"Одно и то же объективно конкретное выступает как исходный пункт познания - данное в чувственном созерцании и на более высокой ступени - как результат в качестве мысленной конкретности. При этом оказывается, что между конкретным как исходным пунктом и конкретным как результатом, лежит сложный путь познания, состоящий помимо другого в анализе, разложении первоначально конкретного и абстрактного определения, и в синтезе, соединении этих определений обратно в конкретное. Одновременно полное воспроизведение объективно конкретного в познающей голове человека на основе соотношения анализа и синтеза возможно потому, что данный процесс является переработкой созерцания и представления в понятии"^*.

^* (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 727.)

Это "первоначально конкретное" определение и предстает в познании как непосредственное знание, представляющее собой результат диалектического соотношения осознанной и неосознанной форм отражения. В результате осознанной "переработки" непосредственного знания получаются различные формы дискурсивного знания, при неосознанной "переработке" - в ряде случаев интуитивное знание. Итак, из приведенного положения К. Маркса логически следует, что отождествлять непосредственное и интуитивное знания неправомерно, однако качественные различия этих двух форм знания на этом не исчерпываются.

Человеческое сознание представляет собой нечто большее, нежели только осознание. Все познавательные функции нашего мышления находятся в сфере сознания, но далеко не всегда они осознаются. И именно неосознанное отражение является основой для получения интуитивного знания.

Цель познавательных процессов - процедура накопления знаний. Но познание в истории своего развития не изначально становится научным^*. Результатом чувственного и рационального познания далеко не всегда является научное знание. Познание вообще есть накопление знаний, но не всякое знание есть наука. Последняя как система развивающихся знаний складывается из совокупности результатов доказательного познания.

^* (См.: Майзель И. А. Наука, автоматизация, личность. М., 1972, с. 121.)

С чувственного познания начинается процесс познания как такового, результатом его является непосредственное знание. Это определенная форма знания, хотя в ряде случаев и вводящая субъект в заблуждение. Непосредственное знание - предпосылка и начало получения всякого нового знания, однако само по себе оно еще не является научным знанием. По своей гносеологической сущности непосредственное знание и не может классифицироваться как научное. Его первичная "данность" как бы выступает исходной точкой познания, причем не только научного. В отличие от него опосредствованное знание - это знание, полученное путем различных типов преобразования, оно принимает форму эмпирического и теоретического знания. Опосредствование - это совокупность мыслительных операций, позволяющих производить преобразование знания на уровне как чувственного и логического познания, так и на уровне их взаимодействия. Именно поэтому прав Гегель, утверждавший, что нет ни в природе, ни в обществе, а следовательно, и в познании ничего, что не содержало бы одновременно непосредственности и опосредствования.

Но тогда как же быть с самим непосредственным знанием? В гносеологическом смысле оно действительно не опосредствовано. Это, несомненно, некоторое допущение, необходимое при исследовании. Но в онтологическом смысле непосредственное знание всегда опосредствовано общественно-исторической практикой.

Итак, познание (и даже донаучное) не ограничивается добыванием и накоплением знаний, оно движется через процесс преобразования знаний тремя способами.

Первый способ - от чувственного образа к чувственному образу. Результатом преобразования непосредственного знания в процессах такого типа является первая форма опосредствованного знания - чувственное знание.

Второй способ - от понятия к понятию. Его результатом выступает рациональное знание. Но оно еще не является научным. Научное знание должно быть системой развивающихся знаний, составляющих основу научного предвидения, т. е. получения нового знания^*. Оно также должно объяснять новые закономерности, обладать доказательной и преобразующей силой^**. При этом "доказательная" сила не отождествляется с практической проверкой истинности или ложности. Знание может быть верным, проверенным экспериментально и тем не менее не быть научным.

^* (См.: Логика научного исследования. М., 1965, с. 190-191.)

^** (См.: Штофф В. А. Введение в методологию научного познания, 1969, с. 12-13.)

В некоторых случаях в результате преобразования знания первым и вторым способами может получаться научное знание, если оно соответствует приведенным выше характеристикам. В процессе научного познания имеется целый ряд научно-вспомогательных операций (деятельность научно-технических работников, лаборантов, многократное повторение опытов и др.), которые вводятся в общую систему научного познания, и их результатом также является научное знание. Однако здесь нет акта научного творчества как высшей формы научного познания. Акт научного творчества имеет своей целью получение не просто научного знания, а принципиально нового научного знания. Для получения такого рода знания недостаточно приведенных двух типов преобразования.

Третий специфический способ - от чувственного образа к новому понятию или от понятия к новому чувственному образу. Этот способ преобразования знания совершается в процессе неосознанного взаимодействия чувственного и логического в познании, иными словами, в процессе интуитивного познания. Результатом его, как уже отмечалось, является "интуитивное знание" - начало всякого нового научного знания.

Для доказательства рассмотренных положений отвлечемся от гносеологического исследования проблемы и обратимся к области физики.

Основанием для формулировки квантовых представлений в физике атома и элементарных частиц были данные, полученные в результате чувственного познания. Об этом, в частности, свидетельствует открытие электрона и радиоактивности. Модели атома, строящиеся на основе классических представлений, не имели под собой экспериментальной почвы. Они не могли, например, объяснить устойчивость атома, ряд спектральных закономерностей и прежде всего линейный характер атомных спектров. Но эти результаты экспериментальных исследований явились источником для новых теоретических рассуждений, нашедших свое выражение в работах Бора. Причем, как отмечал Гейзенберг, Бор исходил "не из математического анализа положенных в основу теории предположений, а из интенсивного изучения самих явлений, что позволило ему почувствовать взаимосвязи скорее интуитивно, нежели выводить их формально"^*.

^* (Гейзенберг В. Квантовая теория и ее интерпретация. - В кн.; Нильс Бор. Жизнь и творчество. М., 1967, с. 6.)

Дальнейшее развитие теория Бора получает в трудах Луи де Бройля. Теория Бора и его постулаты не могли объяснить причины квантовых перемещений электрона в атоме. С целью разрешить эту проблему де Бройль выдвигает предположение о двойственной корпускулярно-волновой природе микрочастиц и придает ему математическое описание, известное в физике как математическое уравнение де Бройля.

Некоторые буржуазные философы пытаются представить процесс получения этих уравнений как "чистый вымысел" ученого. Они исходят из того, что содержание творческого процесса возникает из имманентной природы духовного мира, сущности познания. Последнее - всегда результат конструкции, а не отражения. При этом апологеты такого рода концепций стараются подтвердить неопозитивистский тезис об отсутствии чувственного познания в исследованиях физики микромира.

Тем не менее идеи де Бройля родились под непосредственным воздействием данных чувственного познания и в дальнейшем были подтверждены опытом. Так, Девиссон, Джемер и Тартаковский установили, что электрону, как и свету, присущи явления дифракции и интерференции. Этими же опытами подтвердилась справедливость и количественных соотношений, сформулированных де Бройлем.

Однако нельзя не отметить, что имеется и определенная трудность в истолковании перехода от источника к предположениям де Бройля. Этот процесс не подчиняется установившимся взглядам на рациональное познание. Получение нового знания происходит по третьему способу преобразования знания, заключающемуся во взаимодействии чувственного и рационального.

В процессе такого подхода к преобразованию знания совершаются так называемые перескоки, или, другими словами, наблюдается отсутствие отчетливой связи между отдельными звеньями в исследовании. Это вовсе не означает действительную дискретность исследуемого процесса: прерывность относится только к данному этапу научного исследования. При длительном анализе она так или иначе поддается обнаружению.

Рассмотренные примеры из области физики микромира показывают, что в основе всех полученных результатов всегда лежит предшествующий опыт, чувственные данные, полученные в нем, выраженные в форме непосредственного знания. Реальное развитие физического знания позволяет сделать вывод о том, что научное познание не укладывается только в рамки чувственного и рационального познания. Процесс движения научного познания стремится к своему наивысшему акту - акту научного творчества, предполагающему получение принципиально нового научного знания, составляющего основу новой теории. То, что в науке принято называть открытием, представляет собой сложнейший процесс, в котором ученый не успевает осознать собственно механизм своего творческого мышления. Открытие выступает уже как результат научного творчества, осуществляющегося на уровне взаимодействия чувственного и рационального познания.

Непосредственное знание, как начальная форма знания, подвергается на этом уровне познания процессу преобразования знания по третьему способу. Этот переход происходит неосознанно, внезапно, и результатом его выступает интуитивное знание. Это новое (теоретическое или эмпирическое) знание, если оно подтверждается логическим доказательством, всегда является завершением одного процесса научного познания и началом нового.

Третий этап преобразования предполагает и последующее движение от понятия к новому чувственному образу, т. е. к непосредственному знанию. Оно отличается от чисто непосредственного знания, это относительно непосредственное, его специфическая форма - интуитивное знание. Полученное таким образом интуитивное знание, подтвержденное опытом, представляет собой основу для получения нового эмпирического знания, которое вновь является завершением старого и началом нового знания. В нем уже заложены предпосылки для получения нового теоретического знания. Это принципиально новое теоретическое и эмпирическое знание и представляет собой новое научное знание. Сложный процесс его получения предполагает в качестве необходимого элемента наивысший этап научного познания - акт научного творчества, который, помимо другого, характеризуется использованием интуитивного знания.

Большое внимание "интуитивному знанию", как уже отмечалось, уделяет при анализе механизма научного творчества Эйнштейн. Для него, вообще говоря, "подлинной ценностью является в сущности только интуиция"^*.

^* (Эйнштейн А. Физика и реальность. М., 1965, с. 337.)

Итак, если процесс преобразования непосредственного знания совершается по третьему способу, то мы получаем специфическое непосредственное знание, которому можно дать следующее определение. Интуитивное знание - это особый вид непосредственного знания, основанный на предшествующем опыте, опосредствованный общественной практикой человечества, являющийся результатом внезапного, неосознанного усмотрения истины без предшествующего логического анализа и последующего логического доказательства на данном этапе научного исследования.

Интуитивное познание является одним из важнейших проявлений научного творчества. Видимо, "научное творчество" в гносеологической плоскости должно рассматриваться как кульминационный этап в общей системе научного познания, являющийся необходимым компонентом в процессе получения принципиально нового научного знания.

Анализ проблемы соотношения научного познания и научного творчества следовало бы, по нашему мнению, разграничить на два этапа:

1. Определение области научного познания.

2. Выделение научного творчества, как высшего акта научного познания и определение его специфики.

Сложность в определении научного познания обусловливается прежде всего тем, что границы между компонентами, в него входящими, весьма условны. В различных условиях одни и те же операции могут квалифицироваться и как научные, и как ненаучные. Один из вариантов ограничения сферы научного познания предлагается в докладе специального консультанта ЮНЕСКО Пьера Оже: "Современные тенденции в научных исследованиях".

"Область научного познания, - по мнению П. Оже, - включает в себя: фундаментальные исследования: исследования, предпринимаемые в первую очередь для развития научных знаний, без каких-либо специальных практических целей. Прикладные исследования: то же самое, но имеется в виду особая практическая цель. Разработки: использование результатов фундаментального или прикладного исследования, направленное на внедрение полезных материалов, устройств продуктов, систем и процессов или на улучшение уже существующих"^*. Кроме того, Оже полагает, что следует внести также понятие "работы, связанной с научной деятельностью". К этой области предлагается отнести ряд научно-вспомогательных операций, не относящихся к научным исследованиям. "Полезно отличать этот вид работ от более оригинального вклада в человеческие знания, определяемого здесь как научные исследования и разработки", - пишет П. Оже^**.

^* (Цит. по кн.: Эффективность научных исследований. М., 1968, с. 63.)

^** (Цит. по кн.: Эффективность научных исследований. М., 1968, с. 72.)

Несомненно, оригинальные моменты в научном познании должны быть выделены и отнесены к особой сфере научного познания - к акту научного творчества. Однако "работа, связанная с научной деятельностью", относится к сфере научного познания, и вряд ли ее следует выносить за его пределы. "Научное познание" все же не исчерпывается сферой "научного исследования". Тем более что основным моментом для отличия исследовательской деятельности от неисследовательской является "отсутствие или наличие элемента новшества или нововведения. Если та или иная деятельность осуществляется в обычных рамках, она не является исследованиями и разработками. Если она отходит от обычных методов и ищет новые пути, она квалифицируется как исследования и разработки"^*.

^* (Цит. по кн.: Эффективность научных исследований, с. 71.)

Момент новизны вводится в данном случае как критерий отличия научного исследования от ненаучного. И это в принципе верно. Однако всякое научное познание предполагает получение нового знания. Видимо, нужно более строго определить критерий "новизны", выделяя при этом "принципиально новое" как результат научного творчества.

Справедливость требует того, чтобы вопрос о критериях "новизны" в научном познании стал предметом самостоятельного глубокого исследования. Но поскольку совершенно очевидно, что именно этот вопрос является одним из важнейших моментов в решении проблемы соотношения областей научного познания и научного творчества, мы обращаем на него особое внимание.

Выделив сферу, где совершается специфическое преобразование знания (по третьему способу), можно говорить, что в этой области научного познания имеет место и акт научного творчества. А отсюда и специфика научного познания по отношению к научному творчеству заключается в том, что в процессе указанного преобразования возникает особое "новое" - не просто отличное от "старого", а некая "новизна", которая является одновременно завершением какого-то прошлого процесса и началом нового познания. Получение такой "новизны" происходит в необычном, оригинальном, внезапном движении от неизвестного ранее к чему-то новому. Предпосылкой к такому качественному скачку в научном творчестве является интуитивное знание.

Конечно, и первый и второй способы преобразования знания могут рассматриваться как процессы познавательные и творческие, относящиеся к необходимому этапу научного познания. Но акт научного творчества предполагает созидание нового знания по третьему способу преобразования знания, в котором участвуют в диалектической взаимосвязи все формы чувственного и рационального познания.

Кроме того, когда встает вопрос о продукте творческого акта, следует подчеркнуть важность элемента "неповторимости" как критерия творчества. При анализе специфики научного творчества это, пожалуй, наиболее интересный и противоречивый вопрос.

Детальный анализ проблемы неповторимости в акте научного творчества может, по-видимому, дать немало неожиданных и интересных в гносеологическом плане результатов. Достаточно вспомнить историю создания специальной теории относительности, и многие из приведенных выше рассуждений, в том числе и о неповторимости творческого процесса, получают свое эмпирическое подтверждение. Так, используя различные аналогии, можно получать и различные друг от друга результаты, как это было с работами Лоренца, Эйнштейна, Пуанкаре, Минковского по созданию специальной теории относительности. Индивидуальность и неповторимость творческого механизма ученого подтверждается и в истории создания квантовой механики.

Открытие специальной теории относительности и квантовой механики принадлежит сфере не просто научного познания, оно предполагает акт научного творчества. Полученные в этих исследованиях результаты могут классифицироваться как принципиально новое научное знание. Причем следует иметь в виду, что специфика научного творчества (скажем, в сравнении с художественным) заключается в том, что результат - продукт научного творчества - не только может, но и должен быть повторим. А вот процесс научного творчества, равно как и процесс художественного творчества, оригинален, индивидуален и неповторим. Неповторимость - необходимый компонент процесса научного творчества, даже если продукт его окажется ложным.

Индивидуальность, оригинальность, неповторимость творческого акта ученого во многом определяется и его интуицией. Но, для того чтобы судить об этом с большим основанием, следует не только рассматривать результаты научных открытий, а детально и глубоко изучать сам процесс их получения. Надо попытаться пройти весь путь исследования, приведшего к открытию, только тогда действие интуиции не покажется нам неким мифическим инсайтом. В основе действия интуиции лежат реально существующие процессы материального мира. Это позволит выявить структуру "интуитивного знания", процесс преобразования которого и предполагает осуществление акта научного творчества.

Итак, можно предложить некоторые выводы. По-видимому, познавательный процесс может квалифицироваться как акт научного творчества, если в результате научного исследования, осуществляющегося новыми оригинальными методами, мы имеем качественно новый результат - продукт, отвечающий следующим требованиям:

1. Этот новый продукт должен обладать и новой сущностью, новым внутренним содержанием, а не только формой выражения или описания.

2. Процесс его получения оригинален, индивидуален и неповторим благодаря интуиции ученого. Научное творчество неосуществимо без действия интуиции.

3. Методы, используемые в процессе научного творчества, оригинальны как по своей структуре, так ив применении.

4. Новизна продукта научного творчества имеет объективно-исторический характер, а не является только субъективной новизной для исследователя, получившего его.

5. Продукт научного творчества должен быть одновременно завершением старых известных процессов и исследований закономерностей объективного мира и их новой систематизацией, началом нового научного исследования.

Эти условия и определяют принципиально новое научное знание в отличие от научного знания вообще как некую систему развивающихся знаний, составляющих основу предвидения, т. е. получения нового знания, которое служит предпосылкой для последующего преобразования знания. И если это преобразование пойдет по третьему способу, то перед нами вновь процесс научного творчества. Специфика последнего, по нашему мнению, заключается в следующем:

1. Акт научного творчества с необходимостью предполагает использование интуитивного знания.

2. Результатом научного творчества является принципиально новое научное знание, объективно новое в "контексте всей истории" человеческого познания.

3. Критерий неповторимости при анализе научного творчества применим только к самому процессу научного творчества, но не к его результату.

Выделение такого рода характеристик, видимо, даст возможность сформулировать определения основных видов творческой деятельности: научное, техническое, художественное творчество и т. п. А это в свою очередь необходимо для создания общей теории творчества. В данном разделе нас интересовало исследование специфики только научного творчества, которому условно можно дать такое определение^*: Научное творчество - наивысший акт познания, характеризующийся оригинальностью, неповторимостью способов получения принципиально нового научного знания и повторимостью их результатов, акт, в основе которого лежит процесс преобразования интуитивного знания.

^* (Условно потому, что исследован только один аспект проблемы: специфика отличия научного творчества от научного познания.)

Отождествление непосредственного и интуитивного знаний неправомерно, так как приводит к нежелательному упрощению сложной структуры процесса научного познания. Основная же цель при исследовании особенностей процесса научного творчества - как можно глубже проникнуть в сущность акта научного творчества, вычленить его компоненты и определить их специфику.

В гносеологическом смысле понятие непосредственного шире понятия интуитивного знания. Непосредственное и интуитивное знания, хотя и диалектически взаимосвязаны, выполняют в познании различные функции. Непосредственное знание, как результат осознанной и неосознанной форм отражения, выступает началом и предпосылкой всякого знания (не только научного), в том числе и интуитивного. Интуитивное знание, как результат неосознанного отражения, предстает в научном познании как один из видов непосредственного знания и является необходимым компонентом акта научного творчества. Без использования интуитивного знания не обходится ни одно научное открытие, о чем свидетельствует вся история науки.