Абсолютная и относительная истина

В истории физики нередко случается, что одна гипотеза уступает место полярно противоположной. Так обстояло дело с гипотезами о природе света. Крушение гипотезы, уже превратившейся, повидимому, в прочно установленную теорию - нередкое явление в истории науки. Эти факты в истории наук зачастую приводили к пессимистическим выводам о непрочности, ненадёжности наших знаний, об их временном, относительном характере, о невозможности познания природы и т. д. В связи с этим, махистская школа в философии провозглашала субъективный идеализм, сводя физические исследования только к "описанию" переживаний экспериментатора. Гипотеза при этом превращается в некий удобный принцип классификации описываемых явлений. Именно так рассматривает гипотезу махист Дюгем в своей книге "Физическая теория", где он говорит:

1. "Из физических свойств, которые мы предполагаем выразить, мы выберем те, которые мы будем рассматривать как свойства простые"... (курс. мой.- П. К.). "Соответственными измерительными методами мы создадим необходимое число соответствующих им математических символов, чисел, величин. Эти математические символы не стоят ни в какой естественной связи со свойствами, которые они выражают. Единственная связь, которая между ними существует, есть связь между знаком и обозначаемой им вещью" (курс. мой.- П. К.).
2. "Эти введённые нами величины различного рода мы связываем в небольшое число положений, которые и будут служить принципами для наших выводов. Принципы эти могут быть названы гипотезами (курс, автора) в этимологическом смысле этого слова: они действительно служат основанием, на котором будет построена теория. Но они никоим образом не претендуют устанавливать истинные связи между реальными свойствами тел. Гипотезы эти могут быть, следовательно, сформулированы произвольным образом (курс. мой.- П. К.). Единственный предел этому произволу, абсолютно непереходимый,- логическое противоречие, будь-то между членами одной и той же гипотезы или между различными гипотезами одной и той же теории"^*.

^* (Дюгем, Физическая теория, ее цель и строение, пер. Котляра, 1910, стр. 25.)

Вот, следовательно, как смотрит махист на гипотезу: это принцип, вводимый произвольно, для удобства, простоты, "экономии мышления". Вполне понятно, что для него "не имеет ни малейшего значения вопрос, соответствуют ли операции, которые он совершает, реальным или даже только мыслимым физическим изменениям или нет"^*. Смена гипотез, как смена произвольных построений, не вызывает особых сомнений у махиста: для данной группы ощущений одни принципы более удобны, чем другие. Можно привести большое количество высказываний, аналогичных высказываниям Дюгема, но это лишнее, суть дела ясна и из приведённых выше.

^* (Дюгем, Физическая теория, ее цель и строение, пер. Котляра, 1910, стр. 26.)

Эти реакционные антинаучные высказывания находятся в резком противоречии с фактами развития науки. Ни один естествоиспытатель, исследуя тот или иной конкретный вопрос, не руководится подобными "принципами". Сами Мах и Дюгем, будучи всё же физиками, нередко вступают в противоречия с собственными теоретическими установками.

В гениальной работе Ленина "Материализм и эмпириокритицизм" приведено немало примеров такого рода "неувязок". Они неизбежны, если естествоиспытатель не вооружён теорией диалектического материализма. Энгельс говорил:

"Количество и смена вытесняющих друг друга гипотез, при отсутствии у естествоиспытателей логической и диалектической подготовки (курс. мой.- П. К.), легко вызывают у них представление о том, будто мы неспособны познать сущность вещей"^*.

^* (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1948, стр. 193.)

Ленин о том же самом писал:

"Новая физика свихнулась в идеализм, главным образом, именно потому, что физики не знали диалектики"...

"Отрицая абсолютный характер важнейших и основных законов, они скатывались к отрицанию всякой объективной закономерности в природе, к объявлению закона природы простой условностью, "ограничением ожидания", "логической необходимостью" и т. п. Настаивая на приблизительном, относительном характере наших знаний, они скатывались к отрицанию независимого от познания объекта, приблизительно-верно, относительно-правильно отражаемого этим познанием и т. д. и т. д. без конца"^*.

^* (В. И. Ленин, Материализм и эмпириокритицизм, ОГИЗ, 1946, стр. 230, 231.)

Диалектический материализм решает вопрос об относительной и абсолютной истине, в полном соответствии со всеми данными истории науки.

"Человеческое мышление,- говорит Ленин,- по природе своей способно давать и даёт нам абсолютную истину, которая складывается из суммы относительных истин. Каждая ступень в развитии науки прибавляет новые зёрна в эту сумму абсолютной истины, но пределы истины каждого научного положения относительны, будучи то раздвигаемы, то суживаемы дальнейшим ростом знания" (курс. мой.- П. К.)^*, и далее:

^* (В. И. Ленин, Материализм и эмпириокритицизм, ОГИЗ, 1946, стр. 114.)

"С точки зрения современного материализма, т. е. марксизма, исторически условны пределы (подч. Лениным) приближения наших знаний к объективной, абсолютной истине, но безусловно (подч. Лениным) существование этой истины, безусловно то, что мы приближаемся к ней. Исторически условны контуры картины, но безусловно то, что эта картина изображает объективно существующую модель (курс. мой.- П. К.). Исторически условно то, когда и при каких условиях мы подвинулись в своём познании сущности вещей до открытия ализарина в каменноугольном дёгте или до открытия электронов в атоме, но безусловно то, что каждое такое открытие есть шаг вперёд "безусловно объективного познания". Одним словом, исторически условна всякая идеология, но безусловно то. что всякой научной идеологии (в отличие, например, от религиозной) соответствует объективная истина, абсолютная природа. Вы скажете: это различение относительной и абсолютной истины неопределённо. Я отвечу вам: оно как раз настолько "неопределённое, чтобы помешать превращению науки в догму в худом смысле этого слова, в нечто мёртвое, застывшее, закостенелое, но оно в то же время как раз настолько "определённое, чтобы отмежеваться самым решительным и бесповоротным образом от фидеизма и от агностицизма, от философского идеализма и от софистики последователей Юма и Канта"^* (курс. мой.- П. К.).

^* (В. И. Ленин, Материализм и эмпириокритицизм, ОГИЗ, 1946, стр. 115-116.)

Такова подлинно научная, прогрессивная точка зрения на изменение теорий и воззрений. Передовое научное мышление из факта смены теорий и воззрений делает вывод о вечном развитии науки, о всё большем приближении к познанию действительности.

Во всякой научной теории, адэкватно отражающей найденные к моменту её возникновения закономерности, содержится зерно истины, её непреходящая ценность. Механика Ньютона правильно отражает закономерности механического движения больших тел и небольших скоростей. Для скоростей, близких к скорости света, она неверна и заменяется более совершенной динамикой Эйнштейна. Но динамика Эйнштейна не отменяет механики Ньютона, а включает её в себя как предельный случай. В области движения микротел механика Ньютона должна быть заменена квантовой механикой, опять-таки включающей в себя ньютоновскую механику как предельный случай. Так, из суммы относительных истин шаг за шагом складывается абсолютная истина. В истории науки смена господствующих концепций связана с огромным обогащением нашего знания и всё более углублённым проникновением в сущность вещей. Замена оптики Ньютона в начале XIX в. оптикой Френеля была обусловлена накоплением фактов, глубоко вскрывающих волновую природу света. Замена оптики Френеля-Гюйгенса электромагнитной теорией света Максвелла-Герца отвечала радикальному обогащению физического знания открытием электромагнитных волн. Исследование же процессов испускания и поглощения света и его взаимодействий с атомной материей воскресило в новой форме ньютонову оптику и в дальнейшем ведёт к новым углублённым представлениям о природе света. В этих представлениях содержатся в изменённой форме и ньютоновские, и френелевские воззрения, поскольку они правильно отражали известные стороны физической реальности, именуемой светом.